– Тебя к телефону, Игорь! – объявил завуч и тут же исчез.
Чтобы пацаны не свернули себе шеи в мое отсутствие, я велел им принять упор лежа и отжиматься до упаду, а сам отправился в кабинет завуча.
Что можно сказать о спортивном кабинете, тем более если хозяин в нем мужчина? Пара обшарпанных шкафов с расставленными в них запыленными кубками и грамотами, пара столов, несколько стульев из того же убогого гарнитура, истертый до дыр диван да пара стендов с нормативами – вот и вся обстановка.
Телефон стоял на столе Ивана Сергеевича, который сидел на своем месте и заполнял журнал или делал вид, что заполняет. Я взял лежавшую рядом с аппаратом трубку, поднес к уху.
– Алло?
– Привет, Игорь, – отозвалась трубка голосом Сергея. – Ну как, одноклассник, отошел ли ты от побоев? Превратился снова в прекрасного Адониса?
Ну что за садизм такой, давить на мозоль?! Я кисло ответил:
– Отошел. Превратился. Колчан и стрелы дать – вылитый Купидон буду. Чего надо-то?
– Да так, поболтать, – настраиваясь на лиричный лад, заявил Рыков. – Еду вот на тачке, звоню тебе по сотке.
– Ты болтай, да не забалтывайся, – оборвал я приятеля. – У меня нет, как у тебя, мобильника, с которым я мог бы во время тренировки кувыркаться на ковре, разговаривая с тобой. Ты меня, между прочим, от занятий оторвал.
Серега тут же перешел на деловой тон и забубнил:
– Ну извини, извини, я не знал. Я вот чего тебе звоню. Мы с Ниной решили завтра съездить на дачу. Махнешь с нами?
Предложение было заманчивым. Я бы с удовольствием его принял, но вторник у меня с утра до вечера был забит тренировками.
– Нет, Серега, извини, но завтра я работаю. – И я покосился на завуча, который, в свою очередь, сердито взглянул на меня в пространство между насупленными бровями и верхней кромкой очков – очков, которые, кстати, своими размерами могли соперничать с размерами моих очков.
– Жаль! – искренне огорчился Рыков. – А то с нами Ленка твоя увязалась. Она очень хочет тебя повидать.
«Эх, Ленка, Ленка, я уж и забыл о твоем существовании», – подумал я, а вслух сказал:
– Да я не хочу.
– Что так? – изумился мой приятель и хихикнул: – А мне показалось, будто вы на моем дне рождения прекрасно поладили.
– Пьяный был, – признался я.
– И не такое бывает, – вздохнув, посочувствовал Рыков. – Ну нет так нет. А Ленку придется с собой тащить. Что ей передать?
Теперь я захихикал:
– Передай ей, что у меня от ее бугров бока болят.
Серега пару секунд соображал, к чему это я, но так и не сообразил.
– Не понял, – откровенно признался он. – Какие еще бугры?
Я не выдержал и заржал:
– Да это я так, к слову пришлось. Ну, бывай, приятель, увидимся! – Я бросил на рычаг трубку и ретировался из кабинета завуча.
В середине дня, когда я проводил очередную, третью по счету тренировку с пацанами, отучившимися в первую смену в общеобразовательной школе, в спортзал снова заглянул завуч. На сей раз с недовольным видом.
– Тебя снова к телефону, Игорь, – проворчал он, развернулся и был таков.
Я оставил рослого, всеми уважаемого в этой группе ребят парня за старшего и покинул спортзал, ужасно раздосадованный тем, что именно сегодня, при моих крайне обостренных отношениях с завучем, мне постоянно кто-то звонит, причем во время проведения занятий.
Колесникову, по-видимому, очень хотелось быть в курсе всех моих дел, обсуждаемых по телефону, потому что он и на сей раз не покинул кабинета, когда я вошел, хотя и мог бы из соображений этики прогуляться, скажем, до спортзала, присмотреть в мое отсутствие за пацанами. В любой другой день он так бы и поступил, но сегодня я был у него не в фаворе.
