и звук, и отзвук: из разных книг - страница 3
А потом – по губам рукавом.
8
Что молодцу слава посмертная,
да знать бы: без сраму живу.
Последняя ночка. Последняя.
Жалей молодую жену.
Подумать, и года не прожили,
а сразу слюбились на жизнь.
И вот уж под Матерью Божией,
под Спасом – во гробы ложись.
А были денечки не промахи.
Не вам ли, медовым, пришлось
ослепнуть от белой черемухи,
под ливнем промокнуть насквозь.
Сон короток, он намечается
под утро, а где тут до сна.
Ни ветра, а ветка качается.
Не спит молодая жена.
9
Вои – в сборе.
Кони – в сбруе.
Помолись в соборе
да в землю сырую.
Дьяки – в рясах.
Попы – в ризах.
Спаси, Спасе,
исход близок.
Хоругви, свечи.
По коже мороз, поди.
Постоим на сече,
Господи, Господи!
Голубь без голуби –
голубь сирый.
Господи, Господи,
дай силы!
Поганые с поля
тыном обстали.
Смерть ли, неволя –
стой на забрале.
Муки ли крестные,
други ль в крови, –
Матерь Небесная,
благослови!
10
Стрелы ли под небо взмыли,
головы ль наземь упали,
звон ли расходится, или
плат расстилают печали –
зова не слышно Зовущего,
да и откликнуться нечем,
кроме как клекота, рвущего
сердце и пьющего печень…
……..
……..
……..
……..
11
Не прощу, не прощу, не прощу.
Не помочь, не помочь вам, кончане.
Пращник камень загнал в пращу,
лучник выбрал стрелу в колчане.
Не прощу, не прощу, не прощу,
а прощу – так по смерти приснятся:
тетивы одноглазый прищур
и на палице сжатые пальцы.
Не прощу, не прощу, не прощу,
до недоброго срока запомню:
не сидеть на престоле прыщу,
не писать на Руси законы!
Трубы грянут – голов не снести.
Трупы лягут – топчите конями!
Отомстим, отомстим, отомстим.
Куликовская сеча – за нами!
12
Лают лисы, воют волки, кружит галенье.
Две недели отбивается Торжок.
Ой вы, светы мои, близкие и дальние.
Губы стынут. На губах – снежок.
В стенах стрелы, в стенах стоны, стены низкие.
На ордынца лей кипящую смолу!
Ой вы, светы мои, дальние и близкие,
бьет таран, и татарье – в дыру.
Коли старость, коли молодость жива еще,
стой до хрипа, стой у смерти на краю.
Здесь я, с вами, в осажденном и пылающем
на избитье, зубы сжав, стою.
Рубят старых, режут малых, крики в воздухе.
Дым стоит, и пух летает во дворах.
Едет знамя на коне девятихвостое,
едет знамя о пяти углах.
– Вот и срок пришел. Расстанемся, как водится.
– Прощевай, талань. Прощай, лихой Торжок.
Ты прости-прощай, несуженая вольница.
Губы стынут. На губах – снежок…
13
Полыхали пожары,
не стихали пять дней.
Уводили татары
за Волгу коней.
Кони ржали в трясинах,
был разлив на носу.
Как вдова голосила
неясыть в лесу.
Где Егорка безотчий?
Где Иванка-отец?
Ворон выклевал очи,
меч в золе кладенец.
За семью ли веками
от низин да болот
топь вспарит облаками
и татарник взойдет.
Над забытым колодцем,
над зацветшей водой
встань обугленным солнцем,
крестный полдень мой!
______________
Скачи иноходцем за поле,
синицей лети за моря,
моя молодая неволя,
плененная песня моя.
Осталась.
Склонилась и плачешь.
Над бурой крапивой стоишь.
Скачи!
А куда ты ускачешь?
Лети!
А куда улетишь?
25 декабря 1959 – 6 января 1960
«Из трех тетрадей». Книга стихов (1976)
Посад
* * * («Под вечер, только сняли валенки…»)
Под вечер, только сняли валенки,
мороз устроил чертовщину –
скрипел, как сторож на завалинке,
сопел, почесывая спину,
он знал: когда он не поленится,
а хватит оземь рукавицы,
в сарае вырастет поленница,
и в доме печка задымится,
и уголек в золу закатится,
и, чтобы возместить пропажу,
у печки ста́рина усядется
разматывать слепую пряжу,
и осмелевшие от голода
на чердаке проснутся крысы,
Похожие книги
