В доисторический период, когда изменений нет, отсутствует необходимость и в историческом времени, которое создается для того, чтобы четко зафиксировать эти изменения относительно друг друга. Понятий «до» и «после» настоящего момента вполне достаточно для описания неуникальных событий. Даже в период древних цивилизаций историческое время было крайне примитивным. Так, Дж. Уитроу пишет, что «египтяне имели очень слабое историческое чувство или чувство прошлого и будущего. Ибо они представляли мир существенно статичным и неизменным. Он вышел полностью готовым из рук творца. Исторические события были, следовательно, не чем иным, как поверхностными нарушениями установленного порядка или повторяющимися событиями никогда не изменяющегося значения. Прошлое и будущее – отнюдь не имеющие самостоятельного интереса – полностью подразумевались в настоящем… Даже для греков вся история сводилась в общем к современной им истории»22.
Единое историческое время – основа и условие для реализации некоторых важных идей. Например, идея прогресса не может быть обоснована вне единой истории, сопоставимых периодов ее развития, вне единого исторического времени. Все современные идейные системы – коммунизм, либерализм невозможны без развитой системы исторического времени, поскольку без этого невозможно их убедительное историческое обоснование.
Как и все остальные виды времени, создаваемые человеком, историческое время не является неизменным и навсегда данным. Как пишут И. М. Савельева и А. В. Полетаев, если в начале XVIII в. «сообщавшиеся в работах исторические сведения претендовали на роль абсолютной истины (независимо от степени их надежности). Соответственно историческое знание предполагалось „абсолютным“, а история прошлого – однозначной… Со второй половины XVIII в. время все чаще начинает рассматриваться не просто как среда, в которой происходят все „истории“, – оно приобретает историческое качество. Начиная с этого периода в исторической эпистемологии стало складываться представление, что истина в истории не едина… что прошлое в ретроспективе можно интерпретировать по-разному»23. В ХХ веке Ж.-П. Сартр смотрел на время уже гораздо более радикально: «Мы должны понять, что ни люди, ни их действия не находятся во времени: время, как конкретное свойство истории, созидается людьми на основе их изначального времяполагания»24. Исходя из этого можно предположить, что историческое время будет видоизменяться и в будущем под влиянием новых мировоззренческих идей и способов создания прошлого.
Некоторые исторические школы создают свои формы времени. Так, например, школа Анналов приняла разработанную Ф. Броделем концепцию трех времен: короткого, среднего и долгого. При этом время историка – это долгое время, а короткое и среднее – время социолога. Подобное деление времени позволило легитимировать изучение времени представителями других гуманитарных и общественных наук – таких, как экономисты, социологи, антропологи, демографы и др. Долгое время предоставило возможность исследовать изменения больших структур, составляющих основу цивилизаций.
Историк, как творец времени, свободно двигается в его потоке, представляя и описывая сначала более поздние события, а затем более ранние, хотя стрела времени должна быть направлена от более ранних событий к более поздним. Правда, в готовом труде события обычно развертываются в хронологическом порядке, но это не является общим правилом; главное, чтобы не нарушалась привязка к шкале времени, а последовательность событий историком выбирается исходя из замысла исследования и его целей.
