Сонливость тут же пропала. Поудобнее устроившись на месте, я почувствовала, как из-за волнения желудок предательски скрутило, а сердце принялось выпрыгивать из груди.
- Да, помню… - протянула я, отчаянно желая услышать хорошие новости.
- Как я и говорил, против Конрада Шульц никто не пойдет. Друг даже запретил мне давать тебе его номер. Прости, детка, - понуро хмыкнул Рон, оставляя меня с чувством полного опустошения. Но не успела я сказать и слова, как он тут же импульсивно добавил: - Но есть и хорошие новости. Помнишь, ты говорила про две недели? Что Конрад имеет полное право задержать тебя до определенного события? Я не помню, в чем там была суть. Прости, не было времени вникать… Работа, сама понимаешь… В общем, друг сказал, что Шульц подметил все верно. Но не позднее этих двух недель он обязан тебя отпустить, несмотря ни на что. Это крайний срок твоего заточения. Иначе это уже будет подсудное дело, понимаешь?
- Друг, - хмыкнула я. - Он даже запретил тебе называть свое имя?
Страшно было представить, насколько сильно все боялись Конрада. В мире бизнеса он был не просто акулой, а одним из трех китов, на которых держалась современная экономика Америки.
- Не суть, - отмахнулся Рон, чем подтвердил мои смелые предположения. - Вот один важный момент: кто-то готовит заговор против Шульца. Что-то серьезное назревает, Эмс. И меня настойчиво попросили тебе передать, чтобы уходила скорее, если не хочешь попасть в замес. Будет много «крови». В переносном значении, естественно.
Нахмурившись, я ощутила внутри нарастающую тревогу. Стало не по себе, ощутив привкус желчи, во рту пересохло. Барабаня ноготками по стеклянной бутылке, я слишком резко отчеканила:
- Кто это готовит? О чем ты, Рон?
- Не знаю. Мне-то какое уже дело? Тем более, друг сам, похоже, не знает ничего конкретного. Просто… - он задумался, подбирая подходящее слово. - Так говорят. Знаешь про информационную войну? Что-то в этом роде ждет и Конрада Шульца.
- Рон Харингтон! - вспылила я, подрываясь с места. - Этот человек дал тебе работу мечты. Что значит «не знаю, мне-то какое дело»? Узнай! Иначе тебя ждут неприятности. Я, конечно, не Конрад Шульц, но лучше бы тебе со мной не связываться. Может случиться так, что ты внезапно потеряешь драгоценную работу.
Рон замер, недовольно хмыкнув.
- Ты мне угрожаешь, детка? Неожиданно. Но заводит, - он странно рассмеялся, будто истерически. - Знаешь, а вы с ним так похожи… Будто родственники или любовники. Может, я чего-то о тебе не знаю, Эмс?
- Придурок, - рявкнула я, тяжело дыша. Это не было опровержением его вопроса. Скорее, простой и внезапно обнаружившийся факт: РонХарингтон беспросветный, абсолютный и бесповоротный болван. Как я раньше не замечала эту черту его характера, буквально мерцающую на лбу неоновой вспышкой, по типу рекламного плаката или банера?! - Либо ты говоришь конкретно, либо я докладываю на тебя Шульцу. Даю тебе сутки. Ничего не узнаешь – пеняй на себя. Не забывай, что я знакома с боссами многих корпораций Америки. Может случиться так, что ты попадешь в «блэк-лист».
- Ладно, ладно… Сбавь обороты! - испуганно пробормотал Рон, с обидой добавив: - Если тебе все еще интересно, я спросил и за твоего отца. Там мутное какое-то дело, ничего узнать не вышло. Прости.
Замерев у окна, я уставилась в одну точку. Волна различных неприятностей буквально затопила меня, заставляя ненадолго забыть про папочку.
