Моя рука сама нашла резинку его спортивных штанов, оттягивая их вниз и крепко обхватывая налитый кровь член. Конрад глухо застонал и с размаху ударил кулаком по стене, снова меняя воду с горячей на ледяную.
А затем он в кулак сжал тонкую ткань моих трусиков и с рыком потянул на себя, будто они были чем-то, что мешало ему жить. Приятная боль от натяжения прошлась по телу волнами, оставаясь где-то между ног странным, почти болезненным спазмом, заставляющим тело несколько раз дрогнуть.
- Мокрая, - нервно сглотнув, он медленно ввел в меня два пальца, и мир вокруг знакомо рассеялся, тучи на мгновение разошлись в стороны, делая мир розовым и безвредным. Я сжала его предплечье, запуская прямо в кожу свои короткие, но острые ноготки.
Но где-то на подкорке сознания меня дико бесил факт того, что Шульц снова полностью одет, а я обнажена и открыта для него каждой клеточкой тела.
- Сними, - прошептала я будто в бреду, - Сними это нахрен!..
Он скинул мои руки, лежащие у него на плечах, и я распахнула глаза, пытаясь понять, что происходит. Конрад судорожно сбрасывал с себя мастерку, а за ней и футболку, затем спустил штаны, позволяя тем упасть вниз, после чего отшвырнул их в сторону.
«Ты впервые видишь его полностью голым, - подсказал внутренний голос, заставивший мое лицо нереально зардеть от этого простого факта. Почему-то моему подсознанию казалось, словно Конрад мало перед кем обнажал свое тело, страшась шрамов. - В первый и последний раз. Запомни хорошенько, Эмми Браун».
Я скользнула изучающим взглядом по его подтянутой коже, стальным мышцам, как тренированного спортсмена или Бога грома и молний Зевса. И где-то между выделяющимися мышцами виднелись множественные порезы, проколы, шрамы, ожоги… Это была огромная карта прошлого Конрада Шульца. Чего-то темного и ужасного, о чем мне знать пока не было суждено.
Я провела указательным пальцем дорожку от пупка вниз к паху по грубому выпирающему рубцу красного цвета. Конрад откинул голову назад и глухо выдохнул, тело его покрылось мелкими мурашками.
- Откуда это? - неожиданно осмелев, позволила себе спросить. И зря.
Резко распахнув глаза, он впечатался в меня холодным, недовольным взглядом, полным похоти и необъятного желания. Не глядя, переключил воду на теплую и комфортную, хотя и прошлая температура была с радостью воспринята моей пылающей кожей. Затем Конрад одной рукой сжал мою шею, а другой бедра и… Насадил меня на себя до самого конца.
Ванну оглушил протяжный глухой вздох, в котором сложно было разобрать, мужской он или женский.
- Смотри на меня, - поддев пальцем подбородок, Конрад повернул мое лицо к себе. Глаза то и дело закатывались, плавно уволакивая на вершину спокойного и размеренного блаженства. Толчки не были ритмичными, а невыносимо плавными, неторопливыми, будто я была какая-то больная. - Смотри на меня, если хочешь, чтобы я трахнул тебя нежно.
Сжав зубы, я прищурила глаза и набрала полные легкие кислорода, прежде чем накрыла мужские предплечья своими ладонями.
- Трахай медленно кого-то другого, - выпалила ему что-то странное, совершенно не свойственное мне. Будто была пьяна… Невероятно сильно, до самых чертиков. - Я хочу грубо и жестко.
- Фа-а-ак… - рыкнул он сквозь стиснутые зубы, сжимая мои бедра так остервенело, что мышцы на мгновение свело кратковременной судорогой.
А затем толкнулся бедрами вперед… Снова, снова и снова. С каждым разом все агрессивнее и резче, будто проверяя мой предел. Он глубоко вбивался в меня стремительными ударами, вынуждая меня ударяться спиной о стенку душевой кабины. Капли пота и воды смешивались в нечто единое и нераздельное на прессе Конрада, а после расплескивались в разные стороны от быстрых, решительных, сводящих с ума движений.
