- Твой костыль, - голос Конрада был спокоен и размерен. И тогда все встало на свои места… Он изначально знал: меня ждут вниз его люди. Знал, что не сбегу. И знал, что попытаюсь. На плечи мне упал пиджак, на голову – теплый шарф. Но я не повернулась к Конраду, продолжая смотреть на турка и его сахарный мирок. - Хочешь, я куплю тебе эту вату?
Подобное предложение будто вернуло меня из Диснейленда в Освенцим. Вздрогнув, я оттолкнула стоящего передо мной охранника, будто держащего оборону, и направилась к авто. Не было смысла бежать и показывать характер, если тебя окружили десять головорезов.
- Мне от тебя ничего не нужно. Лучше купи ее тому, кого ты хоть немного любишь, - грубо отрезала я, садясь в машину и отворачиваясь к окну.
Дорога до клиники заняла около получаса; несмотря на ночное время, дороги Нью-Йорка были переполнены автомобилями. Клиника тоже функционировала в обычном режиме и была переполнена больными. Старик Грин встретил нас у самого входа, будто уже не час ночи, а самый пик его рабочей деятельности.
- Пройдемте, - мужчина повел нас в самый дальний коридор, косо поглядывая на ораву охранников, следующих за нами, будто чертово войско, пришедшее захватить это помещение. - Начну с Конрада. У меня подозрения на сотрясение…
- Нет, - жестко отрезал мужчина, - сперва Эмми. Сделайте какой-то экспресс тест. Я хочу скорее узнать, что она действительно не отравлена. А потом уже возьмите кровь на все остальное…
- Но… - Грин поморщился, оттянув ворот пиджака в сторону. - Вы выглядите не очень хорошо… Возможно…
- Грин, - настойчиво отчеканил Шульц, и доктор тяжело вздохнул, указывая мне рукой на дверь с надписью «лаборатория».
- Пройдемте, мисс Браун. Слова босса - закон, верно, дорогая?
Я обошла Шульца, даже не взглянув на него, будто он был вещью или частью интерьера. Эта мысль позволяла бороться со злостью и отчаяньем. И все же я чувствовала, как внимательно Шульц следит за мной, как пытается поймать мое внимание.
Первую пробирку с кровью Грин сразу же вручил в руки медсестры, и та прямо у меня на глазах начала свое исследование. Остальные пять пробирок были отложены в специальный контейнер.
- Возьмите, дорогая, - с неискренней улыбкой, Грин протянул мне шоколадную конфету, и я выхватила ее, без единого слова возвращаясь обратно в коридор.
Следующим увели Шульца, оставив меня наедине с охранниками в пустом коридоре, если таковым его можно назвать при наличии десяти людей в черных костюмах. Видимо, подобное крыло в клинике выделялось под ВИП-пациентов или находилось под личным пользованием Конрада.
- Удивлен, как вы держались все это время… - обрывок фразы разлетелся по коридору эхом, когда старик наконец распахнул дверь, выпуская Конрада после часового заточения. - Так нельзя, вы должны были сразу приехать ко мне. Вы погубите себя таким темпом жизни, Конрад.
- В следующий раз так и поступлю, - пространно ответил Шульц, и в голосе его явно читался прямой подтекст: «Никогда подобного не произойдет». Видимо, доктор Грин тоже это понял, потому как недовольно цокнул языком, грозно топнул ногой и недовольно пробурчал:
- Прошу, хотя бы вы проследите за этим невероятным мужчиной! Он не хочет ложиться в клинику, но сотрясение мозга – это не шутки! Пять дней строго отведенного лечения и постельного режима. Могу я положиться на вашу сознательность, дорогая?
Скукожившись на кресле, я монотонно смотрела себе под ноги и не сразу осознала, что доктор обращается ко мне. Лишь когда повисла гробовая тишина, подняв на него сонный взгляд, я равнодушно пожала плечами.
