– Я не хочу выдавать ее секреты. Но мы не раз вместе гуляли. Мы живем рядом и, как оказалось, гуляем с коляской по одному и тому же маршруту. Я бы не стала рассказывать, но мне очень нужно поделиться. У нее депрессия.
– Она сама тебе рассказала? – спросила Колетт.
– Она только намекнула. Ей очень тяжело, а о помощи попросить некого. Она рассказала, что у Мидаса жуткие колики. Он иногда рыдает часами.
– Колики? – недоверчиво переспросила Фрэнси. – Вот у Уилла колики. А Мидас, вроде, такой спокойный.
– У моей подруги из Лондона был диагноз послеродовая депрессия. Ей было стыдно хоть кому-то признаться, какие мысли приходят ей в голову. А потом муж заставил ее пойти к врачу, – сказала Нэлл.
– Не знаю, по-моему, непохоже, что у Уинни депрессия. Может, это просто послеродовая хандра? С кем не бывает.
– Всем привет. – Над ними возвышался Одди, на груди у него был слинг с ребенком. Он вытер лоб рукавом футболки. – Боже, ну и жара.
Он снял кроссовки, достал из детской сумки покрывало и расстелил его рядом с Колетт.
– Отомн все никак не хочет засыпать по утрам. Я уже час гуляю, жду пока она заснет, – сказал он, садясь. – Что тут у нас? О, вино?
– Хочешь? – сказала Нэлл.
– Конечно. Хорошее?
– Сойдет.
Фрэнси все еще смотрела на Скарлет:
– Нельзя сидеть сложа руки, нужно же как-то ей помочь, да? Может, что-нибудь придумать, чтобы она могла расслабиться, отдохнуть от ребенка.
– О ком речь? – спросил Одди.
– О Уинни.
Он замер, не донеся стакан до рта:
– А в чем проблема?
Фрэнси пристально взглянула на него:
– Нет никакой проблемы. Мы просто обсуждали, что хорошо бы ей передохнуть хотя бы один вечер.
Юко нахмурилась:
– Стойте-ка, может быть, ей это не по карману. Ведь она мать-одиночка. Няня, выпивка и ужин – все вместе может выйти долларов двести.
– Не думаю, что это ее остановит. Видела, какая у нее одежда? Сомневаюсь, что у нее проблемы с деньгами. Скорее всего, проблема в том, чтобы найти няню, – сказала Фрэнси.
– Спрошу Альму, вдруг она сможет, – сказала Нэлл.
– Какую Альму?
Нэлл просияла:
– Ах да, забыла вам рассказать. Я наконец-то нашла няню. Она начнет завтра, сначала по несколько часов. А потом, когда я выйду на работу, будет целый день. Она офигенная. Я ее найму на этот вечер, сделаю Уинни подарок на прощанье.
Нэлл взяла телефон, который лежал на пледе, и проверила календарь:
– Как насчет четвертого июля? – спросила она. – Или вы собираетесь сидеть дома и клясться в верности флагу?
– Я да, но в этом году сделаю исключение, – сказала Колетт.
– Я в деле, – сказал Одди.
– И я, – сказала Фрэнси. – А вы? Юко? Скарлет?
– Да, конечно, – сказала Юко.
Скарлет нахмурилась:
– К нам вроде бы собирались приехать родители мужа посмотреть на новый дом. Но вы не подстраивайтесь под меня, я не знаю, сколько еще пробуду в Бруклине.
– Я напишу всем «Майским матерям». Повеселимся на славу, я придумаю, куда пойти, – сказала Нэлл.
– Отлично. Только не забудь, уговори Уинни, чтобы она пошла с нами, – сказала Фрэнси.
Нэлл уложила Беатрис на покрывало и сказала:
– Будет круто. Несколько часов вне дома. Капелька свободы. – Она подняла стакан и допила вино. – Ничего страшного не случится. Просто выпьем по бокалу.
