Мы вообще встречались со Бортниковым довольно долго – два года. И, если сначала его внимание ко мне и влюбленность казались мне нереальными – не так уж и много у меня за всю жизнь было поклонников. Которые были без ума от меня, то в последние полгода Слава будто с ума сошёл.
- Потому что он….Хм, стал странным.
- Слышал, что он возле нашего корпуса парня избил месяц назад.
Я поёжилась, вспоминая свой шок, когда узнала об этом эпизоде.
- Да. Это было ужасно, - прошептала я. - Его не отчислили только потому, что исследования Славы лучшие на факультете. И вообще он один из лучших учеников... Гордость факультета.
Лермонтов знал про Славика. Видел нас вместе. Пару раз отпускал подколы, когда мы пересекались. Славик, по мнению мажоров, выглядел как классический университетский ботаник-выскочка, то есть весь педантичный студент в рубашках и брюках, в очках, с кипой учебников и конспектов. В общем, выглядел, так же как и я.
Андрей никогда не смеялся надо мной, а вот над Славой – да. Бортников же не знал о том, что мы с Лермонтовым давно знакомы… Сначала я не хотела говорить ему об этом, а потом… Потом Слава стал дико ревнивым.
Андрей задумался. Его молчаливый вопрос практически витал в воздухе.
- Это из-за меня, - прошептала я то, что не хотела говорить.
Лермонтов вскинул брови и снова вцепился в меня взглядом.
- Что случилось? – спросил он тихо, но таким резким тоном, что я онемела на мгновение.
Его глаза потемнели, и я сразу поняла почему, но едва ли смогла заставить в это поверить. Неужели Андрей беспокоился обо мне?...
- В том-то и дело, что ничего. У нас парень учится, Степа Савченко, мы с ним на вступительных экзаменах познакомились. Недавно я отдала ему свои конспекты для подготовки к экзамену, и он в знак благодарности подарил мне букет цветов....Бортников увидел это и напридумывал себе какой-то ерунды! Устроил скандал на пустом месте! – Я горько вздохнула, вспоминая тот ужасный день. – Тогда я решила, что с меня хватит всего этого. Вечером того же дня он избил Степку...
- Вот значит как... – Лермонтов помрачнел. Его пальцы скользнули чуть в сторону, с нажимом касаясь мое спины и тем самым заставляя меня приблизиться к нему. – Тогда тебе действительно лучше держаться от него подальше.
Андрей выглядел таким серьёзным… Неужели он и в правду беспокоится обо мне?
- Я две недели не разговаривала с ним. Он приезжал ко мне, пытался поговорить, когда мы встречались в университете. У меня не было желания даже видеть его. Я пыталась как-то оправдать его, простить. Но нет… Неделю назад я окончательно поставила точку в наших отношениях.
- Если у Бортникову начнутся проблемы с пониманием таких простых вещей, смело зови меня. Я помогу объяснить.
Я вскинула взгляд на Андрея. Новый виток в мелодии – мы отступили друг от друга на два шага, затем снова подошли друг ко другу. Рука Лермонтова снова скользнула на мою талию, и я вдруг поняла, насколько хорошо мне, когда я вот так совсем рядом с Андреем. Ощущая тепло его рук, и этот цитрусовый запах с какими-то умопомрачительными сладкими нотками, я чувствовала себя самой счастливой на свете. Одновременно с этим мое сердце рвалось на части, и боль от этого была невыносимой.
- Спасибо…
- Это тебе спасибо за помощь, Сонька.
Андрей улыбнулся мне, и я улыбнулась ему в ответ. Мелодия как раз закончилась, с её окончанием завершился и наш вальс.
