– Почему ты не со своей госпожой?
– Леди Херрингтон находится в холле, – тихо ответила горничная.
Сердце тяжело повернулось у него в груди. Он мрачно подумал, что должен овладеть собой. Ему нужно скрыть свою тревогу и волнение, иначе леди Херрингтон поймет, что он чувствует к ней неуместную привязанность. Он кивнул горничной и быстро вышел из кухни, на ходу затягивая галстук. Он чуть было не надел фрак, но это было бы нелепо, и он выбрал светлые брюки, серебристый жилет и прекрасный темно-коричневый сюртук. «По крайней мере, внешний вид у меня безупречный», – подумал он.
Войдя в холл, он увидел Бланш и споткнулся от изумления.
Она стояла у окна и смотрела на усыпанное звездами вечернее небо. На ней было платье темно-зеленого с серебристым отливом цвета, с глубоким вырезом и короткими рукавами из шифона. Ее светлые волосы были завиты и зачесаны вверх. Она была невероятно хрупкой и невероятно прекрасной. Рекс должен был признаться себе, что всегда считал Бланш красивой, но – по крайней мере, в большинстве случаев – думал о ней с большим уважением. Теперь он только стоял и смотрел, потому что они были одни в большом зале его дома. И в эту минуту ему хотелось только одного – сжать ее в объятиях, накрыть ее губы своими и, черт возьми, основательно попробовать ее на вкус. Но этого не случилось. К несчастью, именно в этот момент, когда события прошедшего дня были полностью забыты, собственное тело предало его: он почувствовал движение в области паха.
Бланш повернулась к нему. Она улыбалась.
К ней, кажется, полностью вернулось ее обычное самообладание. Теперь Рекс еще больше восхищался этой девушкой. Он отдал бы все, что угодно, чтобы она действительно забыла о его свидании с Анной и решила, что этот случай не имеет отношения к его душевным качествам.
– Добрый вечер. По вашему виду заметно, что вы отдохнули, – сказал он и слегка поклонился.
Щеки Бланш были розовыми, словно она их слегка нарумянила. Но Рекс знал, что она не пользуется косметикой.
– Я действительно немного поспала. Но я вижу, что ваши другие гости еще не приехали. Я пришла не слишком рано?
Рекс немного помедлил и ответил:
– Боюсь, что никаких других гостей не будет.
Может быть, Бланш ожидала, что проведет вечер в обществе вежливых людей?
Бланш вздрогнула от неожиданности.
– Ох! А я полагала, что кто-нибудь составит нам компанию… но это не имеет значения. Извините меня, – сказала она. Ее голос звучал ровно, но румянец стал ярче.
Он хмуро улыбнулся, пытаясь понять, пугает ли ее то, что они будут ужинать наедине.
– Боюсь, что я плохо знаком со своими соседями.
– Но ведь вы живете здесь много лет.
– Да, вы правы.
Ее глаза широко раскрылись от удивления. «Теперь она поняла, какой я нелюдим», – еще более хмуро подумал Рекс.
– Поскольку у меня нет хозяйки в доме, я не принимаю гостей, – попытался он объяснить. Но он знал, что дело не в этом. Просто он презирает пустые вежливые разговоры и не выносит, когда чужие жены недовольно поджимают губы, услышав его имя.
На лицо Бланш вернулась улыбка.
– Извините меня, сэр Рекс. Я просто предположила, что вы пригласите в гости своих соседей. Но без них нам будет лучше, верно? Вы единственный из де Варенов, кого я мало знаю.
Рекс был поражен. Бланш хочет ближе познакомиться с ним? Его сердце забилось чаще, каждый нерв в его теле задрожал от восторга. Но это, конечно, сказано просто так, чтобы поддержать разговор. Или она действительно имела в виду то, что сказала?
