Больше минуты пулемет поливал свинцом грузовик, пока его кабина не превратилась в железное бесформенное месиво.
Стрельба замолкла так же внезапно, как и началась.
Емельян не сдвинулся с места, все также не спуская глаз с солдат.
Фагундас чуть высунул голову из-за двери, чтоб увидеть, чем все закончится. Периодически ему приходилось отпихивать рыжую, которая норовила буквально выпасть за дверь, чтоб поглазеть на противостояние.
– И почему не стреляем, хлопцы? Или вы оружие для красоты носите? – вновь обратился Емельян к разведчикам.
Ответа не последовало. Они лишь сильнее вжались в свои укрытия, крепко сжимая автоматы.
– Никакого боевого духа, никакого почтения к своему оружию! Это непростительно!
Емельян театрально развернулся и вскинул руку над головой. В этот момент солдат отовсюду начали быстро окружать его люди. Некоторые, как будто из воздуха, материализовались прямо за спинами у бойцов.
И тренированные солдаты не успели среагировать. Капкан уже захлопнулся. Налетевшая толпа быстро их обезоружила и скрутила. Через секунду воздух наполнил треск разматываемого скотча.
– Ха, слышь че, Мастер! У этих ухарей патронов нет! – окликнули Емельяна.
Все рассмеялись. Даже Фагундас не удержался. Все это время они друг друга за нос водили, подумать только.
Соньке так и не удалось увидеть кульминацию, что ее крайне удручало. Так что она даже не улыбнулась.
И Емельян Мастер, знатный весельчак, почему-то не стал смеяться со всеми. В его суровом взгляде читалось разочарование и отвращение. Похоже, он надеялся на совершенно иной исход.
***
Капитан Макаров больше не командует гарнизоном северной стены. Рассматривался также вопрос о его разжаловании, но Совет решил, что эта мера слишком поспешна.
Еще поздним вечером Макаров отважно защищал Курган от атаки одержимых с артиллерией, а уже на следующее утро лишился своей должности. Лишился даже офицерской палатки.
– Слишком много непростительных ошибок за последнее время, капитан. – сказали они. – Однако, это не отменяет все ваши ранние заслуги.
Капитан сидел в темном тесном коридоре здания администрации. Рука то и дело тянулась к пачке за новой сигаретой. Взгляд совершенно пустой, ничего не выражающий. Черные круги под глазами, наверное, уже никогда не пройдут. Плечо болит от синяка, оставшегося после долгой стрельбы.
Справа от него приоткрылась обшарпанная дверь. Из-за нее выглянул местный писарь и тихо позвал капитана войти.
Внутри его ждал большой просторный кабинет с длинным Т-образным столом в центре. Хоть доски на полу прогнулись, а обои отстали от стен, этот стол был отполирован до блеска и совершенно не вписывался в местную разруху.
Во главе стола восседают начальник штаба и два писаря.
По обеим сторонам места заняли люди в черных одеждах.
Посол Святого Воинства всю ночь вел переговоры с Советом Генералов. Этим утром Макарову приказали явиться сюда и получить новые вводные.
Начштаба жестом указал ему на свободный стул и вернулся к разговору с послом.
– Вот про кого я говорил. Исключительно бесстрашный боец. Мы хотим, чтобы именно он командовал этой операцией. Все ваши условия будут соблюдены в точности.
– Да-да-да, мне уже пришлось видеть его в действии. Хороший воин. Я не возражаю. – ответил посол.
Он представляет из себя молодого мужчину среднего роста. Длинные черные волосы забраны в тугой хвост, лицо обрамляет аккуратная бородка без усов. Внимательный взгляд больших карих глаз то и дело перемещается, примечая каждую мелкую деталь. Одет он, как и его люди: черная униформа, сапоги со шнуровкой и полицейский бронежилет.
