С точки зрения бабушки по отцовой линии я родиться вообще не была должна. Мама забеременела случайно, когда первый сын был ещё маленький, и её отправили на аборт. Но мама в самый последний момент испугалась операции, и, дословно, "хотела себе помощницу", поэтому родилась я – с врождённой травмой отвержения и синдромом "хорошей девочки".
Нет, безусловно, мама любила меня, но показать она это могла только заботой обо мне и своей поддержкой. Сказала о своей любви она гораздо позже, когда я сама уже стала мамой. Но у каждого свой срок раскрытия сердца и умения быть честным с самим собой и близкими. Хорошо, что это случилось в нашей жизни вообще – с некоторыми этого не случается никогда…
А с другими – получается так искажённо, что ломает нормальное течение жизни тех, кто в это вовлечён…
Отец ушёл из семьи, когда мне было 4,5 года. И это стало настолько сильной болью для меня, что моя психика вычистила напрочь все воспоминания об отце, оставив стойкое желание быть любимой дочкой. И, когда мама вышла повторно замуж, я очень хотела, чтобы отчим стал моим папой. Но случилось иное – он испытывал неприемлемые для наших ролей чувства ко мне, в чëм признался, когда мне было 11 лет, в аккурат перед рождением моей младшей сестры. До сих пор помню его вопрос и слова:
"Ты меня любишь?" – спросил он, лёжа на диване, закинув руки за голову. Я стояла на табуретке и красила дверь в родительской комнате – обновляли ремонт к рождению малышки. У меня перед глазами промелькнули полтора года, когда я бредила желанием быть им удочеренной, быть его любимой девочкой, иметь папу, гордиться им, быть им защищаемой и балуемой… Но время и его тяжёлый характер разбили в прах мои мечты, и мою детскую дочернюю любовь. Я сказала тихо: "Да нет уже". Отчим был глуховат, и услышал только то, что хотел услышать: ДА.
Он сказал:
– Я тоже тебя люблю, только не как дочь, а как женщину…
И это мне, 11-летнему ребёнку!
Сейчас я понимаю, что он просто не мог справиться с притяжением, которое есть в каналах наших рейв-карт (если вы в курсе дизайна человека, это оттуда). Не смог осознанно перенаправить эту энергию и чувства в другое, безопасное для нас обоих русло. Потому что не знал, что это и почему.
И я в силу неразумного возраста не могла ничего лучшего придумать, чем проигнорировать то, что он сказал!..
– О, господи! – я резко выпрямилась от пронзившего меня инсайта:
– Теперь я понимаю, почему люди игнорируют некоторые мои признания или предложения: они просто НЕ ЗНАЮТ, КАК НА ЭТО РЕАГИРОВАТЬ!
Я поступила точно также в той ситуации с признанием отчима! Потому что не знала, что и как отвечать! – затараторила я от приходящих осознаний и переоценки случившихся в прошлом событий, когда обида захлестывала меня от игнора важных для меня людей.
– Они же делают так не потому, что хотят меня обидеть, а потому, что нет знания!
– Или готовности к ситуации, – добавил Виктор, улыбаясь глазами и кивая головой. – Нет понимания, нет мотивации осознавать и что-то с этим делать, нет решений, всё просто.
– Точно! Ведь вот так и случаются моменты, когда задевают нашу Рану, и срабатывает механизм защиты! Поэтому, когда я чувствую игнор, мне хочется уйти, убежать, отвергнуть, обвинить, отрицая и стыдясь, или проявлять агрессивный сарказм…!
– У вас шестая Рана разделения? – уточнил Виктор.
– Даааа – я зачарованно смотрела на собеседника, поражаясь его погруженности в тему холодизайна и тому, ЧТО за Опыт мне предстоит пройти: для меня это будет не просто рассказ о моей жизни, для меня это будет практичный трёхдневный глубокий сеанс психотерапии! Вот с такими инсайтами, осознаниями и отпусканием прошлых обид, рассозданием шаблонов и негативных убеждений!..»
