Читать онлайн Диана Адамова - Игра без ошибок

Все персонажи и события вымышлены, любые совпадения случайны.

Наше время

Костя

«Громкий скандал произошел с участием российского теннисиста – победителя семи турниров АТР1, полуфиналиста трех турниров Большого шлема в одиночном разряде, шестнадцатой ракетки мира Константина Трофимова.

К дурной славе теннисиста из-за вспышек гнева во время игры на корте, да и не только, добавился скандал с допингом. Проба «А», взятая в Майами на турнире серии «Мастерс-1000», дала положительный результат. Допинг-контроль вынес решение о дисквалификации спортсмена на девять месяцев и лишения его всех заработанных за год очков.

Константин заявил, что собирается опротестовать это решение. По его словам, вещество *ол могло попасть в организм посредством глюкозосодержащих таблеток, а не преднамеренного употребления допинга.

Ну а пока теннисист отправляется в бан на девять месяцев.

Но допинг – это не главное, что на прошлой неделе потрясло мир большого тенниса.

Девушка Константина, Моника Арданян, выложила в сеть видео, в котором обвиняет спортсмена в ее избиении после турнира в Роттердаме в феврале. Который, к слову, был еще до проведения допинг-теста. Девушка на видео демонстрирует фотографии, как она утверждает, сделанные после ссоры с Константином. На снимках у девушки опухшая щека, ссадина на скуле и брови, синяки на запястьях.

Мы все помним, как юная леди любит делиться фотографиями своей личной жизни, в том числе не раз публиковала снимки с Костей после проведенных матчей и со свиданий.

Мы проверили историю ее публикаций и можем подтвердить, что на турнире в Роттердаме пара действительно была вместе. По заявлению Моники, ссора случилась в отеле после финала, в котором спортсмен потерпел поражение.

Мы также помним, как Константин агрессивно повел себя после проигрыша греку Антониусу Лекку в финале турнира.

По словам, судя по всему, уже бывшей возлюбленной спортсмена, он удерживал ее, не позволяя уйти, кричал, толкал, ударил несколько раз по лицу, после чего, наконец, выставил из номера.

Карьера многообещающего теннисиста теперь под угрозой из-за обвинений в домашнем насилии.

Если девушка обратится в полицию с обвинением, то спортсмена ждут неприятные разбирательства, способные нанести существенный урон его репутации и спортивной карьере. Ну а как минимум – повлиять на моральное состояние теннисиста. Что опять же может наихудшим образом отразиться на его успехах на корте.

Константину теперь определенно придется отвечать на неприятные вопросы о произошедшем инциденте, в котором его обвиняет бывшая подруга. Если не перед полицией, то перед журналистами и поклонниками.

Действительно ли проигрыш финала турнира мог стать причиной агрессии, выплеснутой на девушку? И единичный ли это случай? Нам остается только догадываться и ждать комментариев спортсмена».

Я отбрасываю на диван планшет, который мне дал Саймон, и резко выдыхаю. Откидываюсь на спинку и закрываю лицо руками, растирая его. Это какой-то треш! Про дисквалификацию мы знали – нам сообщили еще в начале недели. Но вот публичное заявление Моники – это полный пиздец.

Да, я порой веду себя слишком эмоционально. На корте вспыльчив, но последний год стал срываться и вне его. Потому что меня все достало! Строить из себя вежливого джентльмена, все делать по указке агента – ни шагу вправо или влево. Если ты в жизни не такой, как нужно агентству, то свою настоящую жизнь приходится тщательно прятать. А они уже маскируют меня так, как им нужно для успешных контрактов. Поэтому я позволяю себе вызвериться на корте или в спортзале с боксерской грушей.

И Моника меня достала. Своим нытьем о путешествиях, магазинах, блогах. Мы что, мало ездим? Да я, по-моему, только и делаю, что разъезжаю туда-сюда. Бренды и блоги, блоги и бренды у нее в голове. Ненавижу блоги. Угораздило же связаться с ней. Только и умеет, что выставить свои волосы, губы и сиськи на всеобщее обозрение.

Пока мой агент «лечит» мне что-то про репутацию и статус, я пытаюсь переварить прочитанное и вспоминаю события того дня в злосчастном Роттердаме.

Мало того что давняя травма голеностопа не позволила мне дотянуться до мяча в решающем сете и выиграть финал, так еще и Моника решила надавить на меня. Она пропустила финал, не придя на матч, не видела результат и не знала, в каком я херовом настроении. Я пришел после трехчасовой игры и без лишних эмоций заявил, что наши отношения закончены. Она же закатила скандал и не побоялась заикнуться о шантаже, сказала, что если расстанемся, то она испортит мне жизнь. Чем она собралась меня шантажировать, я тогда не понял. А теперь все кристально ясно: выдумала историю про избиение.

– Да не бил я ее! – ругаюсь на агента и, вскочив, нервно расхаживаю по комнате.

После ее высказываний, которые она озвучила мне в отеле, я прикрикнул на нее «чтоб к утру тебя здесь не было» и ушел из номера. Я оставил ее одну. Когда вернулся глубокой ночью, ее уже не было. Ни ее вещей, ни чемоданов. Собралась и уехала. И слава богу. Я вздохнул тогда с облегчением. Давно надо было закончить с ней отношения.

– О твоем поведении говорят больше, чем о теннисе, – продолжает воспитывать меня Саймон. – Эта разгромная статья сильно ударит по твоей репутации. Скройся на время, походи к психологу, отдохни, в конце концов. А мы подумаем, как тебя реабилитировать…

Когда долго сдерживаешься и долго носишь маску на публике, она начинает истончаться и прорываться. Когда практически постоянно играешь роль себя ненастоящего, то это все потом выплескивается – в агрессию. При чем в самых неожиданных и непредвиденных ситуациях.

– …Сейчас апрель. Мы подадим апелляцию, будем надеяться на сокращение сроков и на то, что уже через несколько месяцев ты сможешь вернуться и принять участие в осенних турнирах. Но прежде нужно разгрести всю эту кучу дерьма за тобой и Моникой. Чтобы осенью ты явился свежим, новым человеком. Ну или в новом году уже. Ты меня понял?! – злостно прикрикивает в конце Саймон.

Это значит, все причесать, заретушировать и надеть новую маску. Интересно, какую на этот раз?

– Ты уже не мальчик, тебе тридцать один год, в декабре стукнет все тридцать два. Чтобы восстановить имидж и репутацию, тебе нужно найти постоянную девушку и жениться, а не менять их каждый месяц.

– Я не меняю, – говорю спокойно, уставившись задумчиво в окно. – С Моникой мы встречались семь месяцев.

– Удивительно, как она так долго задержалась у тебя? – выдает с сарказмом, зная о моих прошлых похождениях.

Да, они случались. Опять же, так я бунтовал и выплескивал эмоции.

– Ты меня понял, – продолжает агент, – от тебя ждут не детских выходок, а взрослых мужских серьезных поступков и такого же поведения. Начни с психолога. Он обязателен для посещения. Меня твои заскоки уже тоже задолбали, откровенно говоря…

Саймон встает рядом, тоже рассматривает пейзаж за окном моей квартиры во Франции. Кладет руку мне на плечо и никак не может успокоиться:

– …Походи к психологу, найди девушку, а лучше жену. Достойную. – поднимает вверх указательный палец, делая акцент на последнем слове. – Заканчивай истерить на корте. Тебе нужно создать привлекательную картинку. Репутация – наше все.

Вернувшись к столику, где стоят кружки с кофе, Саймон еще раз перечитывает статью и, покачав головой, говорит:

– Какого черта Монике вообще взбрело в голову делать такие заявления?

– Мы с ней расстались тогда, в Роттердаме. Ну я, по крайней мере, сказал ей о своем желании завершить наши отношения.

– А вот это правильно! – хвалит меня Саймон. – Она меня всегда раздражала. Найди себе какую-нибудь бизнес-вумен, чтоб бизнес был серьезный, а не салон красоты или какой-нибудь очередной блог, где одни понты, и где все девицы как одна, что не отличишь друг от друга.

Агент листает что-то в планшете, я допиваю кофе и собираюсь, наконец, принять душ.

– Ну вот, началось. Уже начали обсасывать не только ее заявление, но и все твои выходки вспоминать, – Саймон тыкает в планшет и показывает мне, зачитывая комментарии: – «Он должен научиться контролировать свой гнев» – это Кирюха Абрамов про тебя высказался. «Он просто потерял контроль над собой!» – а вот журналюги продублировали и слова Лекку после Роттердамского финала. Хоть друг, Максимка Веселов, тебя поддерживает: «Я надеюсь, что заявление Моники не подтвердится. Я знаю Костю с детства и не верю, что он мог так поступить. Это какое-то недоразумение. Мы все иногда ходим на грани, и Костя часто ее переходит во время игры, но не за пределами корта». С тебя не захотят брать пример! Все будут помнить твой скандал с судьей на игре, новогоднюю драку в баре и стычку с полицией и вот это рукоприкладство, – он указывает на планшет рукой. – Твоих заслуг никто не вспомнит! Будут помнить только плохое. Тебя никто больше не полюбит. Любят кого? Хороших мальчиков. Их всегда ставят в пример. А плохих даже не упоминают, либо в качестве плохого примера, как себя вести не нужно!

– Раз мне тут делать нечего и нужно отдохнуть, то я поеду домой. Будем на связи. Куплю билет на ближайший рейс.

Направляюсь к выходу из комнаты, а Саймон провожает меня задумчивым взглядом исподлобья. Захожу в спальню, достаю чемодан и собираю вещи. Все по накатанной, уже делал это тысячи раз. Как же я устал от самолетов, гостиниц этих…

Сажусь на кровать и отправляю матери сообщение, что прилечу через две недели. Сначала съезжу к отцу, в Швецию, а потом домой. Может, действительно отдохну дома. Сколько я уже там не был?

– Уладь здесь, пожалуйста, все с тренером, – бросаю Саймону напоследок.

Соня

Так, что у нас тут сегодня? Пятна, пятна, известковые отложения, чем отстирать, чем вывести. Начинаются запросы по пятнам от ягод. Весной всегда так – начинается сезон ягод и фруктов. А осенью, когда дети начинают ходить в школу и на кружки, обычно во главу угла становятся вопросы о пятнах от краски. Нужно повторить прошлогоднюю статью. А для завтрашнего поста записать видео, как легко и быстро погладить мужскую сорочку.

Я веду хозяйственный блог уже несколько лет. Я называю его «Хоз. блог». Все началось с того, что четыре года назад, в конце первого курса, я искала работу, чтобы остаться в столице на лето и подзаработать.

Тогда со мной случилась крайне нехорошая история, которая до сих пор вызывает неприятные воспоминания, от которых передергивает. После того случая я пряталась дома несколько недель, и мне пришлось сменить свой имидж, потому что я боялась быть узнанной. И вот когда потом все же вернулась в университет, знакомая девчонка с потока обратилась с предложением помочь ей и ее родственнице дома по хозяйству. За деньги, само собой.

Неофициальная работа. Не та, о которой я мечтала. Олеся сказала, что дом у ее тетушки большой, у той уже не хватает сил следить за порядком, и подруга одна тоже не осилит такой объем. Вот и спросила у меня, не хочу ли я взяться за эту работу вместе с ней, разделить обязанности и зарплату. И я согласилась. Во-первых, опять же, с целью скрыться подальше с глаз, во-вторых, отвлечься.

Мы три раза в неделю ездили в пригород. Олесина тетя придумывала для нас все новые и новые задания. Видимо, то, до чего у самой руки не добрались, она теперь была рада просить сделать нас. А нам что? Лето, время свободное, деньги платят. Работа пыльная, конечно, но почти со свободным графиком. Олеся продержалась месяц, а потом уехала домой к родителям. А я осталась. Так все лето и ездила к Инессе Павловне. И потом продолжила, когда уже начались занятия в университете.