Игра. Коготь дракона - страница 23

Через пять минут вверх в третий раз взлетела рука Владлена.

– Простите, мне не совсем понятен вопрос под номером семнадцать. Какое именно нашествие грызунов имеется в виду: мышей или крыс? Это ведь две совершенно разные Игры.

– Совершенно верное замечание. Не думала, что кто-то заметит, – уголки губ Веры растянулись в стороны. Кажется, она нашла своего любимого ученика. – Имеется в виду нашествие мышей.

Услышав, что Владлен дошел уже до семнадцатого вопроса, игроки активнее застрочили ответы. Петруша от усердия даже высунул язык и сильно покраснел.

Соня уставилась в свои двести два вопроса, и у нее от безысходности свело живот. Рядом точно так же пялилась в свои тесты Даша. В результате через час они обе сдали абсолютно чистые листы бумаги.

Смотрительница сложила тесты в аккуратную стопочку на своем столе и обернулась к подросткам.

– Итак, начнем первый урок, – произнесла она высоким голосом.

Соня вся обратилась в слух. Этот урок был самым важным из всего списка. Сейчас наконец она узнает, что же произошло с одним из ее родителей в прошлой Игре. Возможно, это даже объяснит их странное молчание. Но как только Вера принялась надиктовывать план урока, у Сони внутри все закипело от негодования.

Сорок пять минут класс разбирал Игру, случившуюся более тысячи лет назад. Тогда игроки перенеслись в эпоху динозавров, где они должны были выкрасть какое-то зеленое яйцо.

Ученики то и дело поднимали руки и называли своих предков, игравших в эту Игру. Более того, они точно помнили, до какого тура те дошли. А рыжеволосая девочка Берта и вовсе чуть было не всплакнула от гордости за свою бог весть знает сколько раз прапрабабку, которая тогда выиграла.

Когда до конца урока оставалось десять минут, Соня не выдержала и подняла руку.

– Вы хотели что-то добавить о тиранозаврах? – спросила холодным тоном смотрительница.

Соня добрых двадцать минут прослушала ее рассказ и понятия не имела, о каких тиранозаврах идет речь.

– Сейчас она сморозит какую-нибудь чепуху, – слишком громко шепнула со второй парты одна из близняшек.

Весь класс смотрел на Соню в предвкушении представления. Девушка с трудом удержалась, чтобы не проверить, нет ли на ней рыжего парика и клоунского носа.

– Я бы хотела уточнить, – начала Соня, стараясь говорить тверже, – когда мы будем разбирать события прошлой Игры?

Класс затрясся от хохота.

– Ты права! Она абсолютно тупая! – ухмыльнулся Луис и подмигнул Марте.

Видимо, для смотрительницы этот вопрос тоже был полной неожиданностью, так как она громко откашлялась и произнесла:

– Видите ли, госпожа Стрельченко, здесь запрещено говорить о трех последних Играх. Это правило было введено пятьсот лет назад, чтобы снизить агрессию между учениками. Все те, кого мы здесь обсуждаем, уже успели стать историей. Имена ваших родителей, бабушек, дедушек, а также их родителей – табу. Советую вам это запомнить.

– Но тогда как я узнаю, что произошло с мамой и папой? – вскочила на ноги Соня, не в силах сдержать себя.

Вера нахмурилась, и ее губы плотно сжались.

– Советую вам больше не произносить в стенах этой школы имена своих родителей, равно, как и имена других участников трех прошлых Игр. В противном случае вы рискуете начать Игру с ничтожными шансами на выигрыш. Я отнимаю у вас двадцать баллов. Садитесь!

Соня опустилась за парту. Весь класс пялился на нее, как на сумасшедшую, но это сейчас ее меньше всего волновало. Она опустила голову. Приступ вот-вот должен был накрыть ее обжигающе холодной волной. Шум пожара заглушал все мысли в ее голове и затуманивал рассудок. Дыхание участилось, на лбу проступили капельки пота. Но так же, как и вчера, теплая рука легла на ее руку. И это снова каким-то чудом подействовало.