Я внимательно слушаю женщину, пока что не перебиваю, периодически угукаю и киваю.
— Приносить ему в кабинет кофе обязанность секретаря, Сабина в отпуске, через неделю выходит. Но это и к лучшему, никто у нас с тобой под ногами болтаться не будет. — делает паузу, поправляет причёску – Так, кофе… — возвращается к теме, — нередко он просит об этом меня, просто я сижу ближе чем секретарь, — рукой указывает на стол секретаря, что расположатся в противоположном углу, — он прямо из-за двери кричит. — сдерживаю смешок, потому как кричать из-за закрытой двери — дурной тон! Но видно директору всё можно. — Поэтому, если что, не вздумай налить ему растворимый, тот, что у нас на общей кухне! Он его в твоё лицо выплеснет!
— Серьезно? — напрягаюсь я.
— Ну, — пожимает плечами, — вообще не должен, но на всякий случай рядом не стой! — делаю в голове жирную заметку “кофе боссу только из турки” — Турка в нижнем шкафчике, — тут же подсказывает мне женщина, — Голубенький небольшой шкафчик, в углу стоит. Потом пойдём на кухню, я тебе покажу! Там же кофемолка стоит. Сам кофе для босса, — наклоняется, открывая дверцу рабочего стола, — вот здесь, — показывает мне на пачку кофейных зёрен, которые плотно закрыты в металлической баночке. — На кухню его не тащи. Оглоеды, в раз всё выпьют! И всегда держи запас! Ты вообще умеешь варить кофе?
— Вроде умею!
— Хорошо.
Просветив меня ещё в кое-какие нюансы, Надежда Викторовна перешла к рабочим моменту. Она мне рассказала, чем именно занимается фирма. Честно говоря, не понимаю как Батбаяр за этим всем следить успевает?
От криптовалют, до золотых приисков, добычи руды и ещё каких-то ископаемых. В этой сфере у меня нет никаких знаний, и об этом, я тут же женщину поставила в известность! Надежда Викторовна поспешила меня успокоить. Горнодобывающая промышленность касаться меня не будет, этим всем она в Питере будет заниматься, а у меня совсем другие задачи.
Решив ещё пару моментов, мы прошли в отдел кадров после чего меня отпустили домой.
***
— Ба, а чего свет в коридоре горит?
Снимаю полусапожки, ставлю их на полку. Вешаю пальто на плечики в шкаф.
— Ба? — прохожу вперёд заворачиваю на кухню, щёлкаю чайник и иду в комнату бабули. — Бабуль, почему свет горит в коридоре спрашиваю?
— Славка, наверное, не выключил, поганец!
— Денег опять просил? — оперевшись плечом о дверной косяк остаюсь стоять в пороге.
— А он по другому поводу приходит?
— Дала?
— А у меня откуда? Часть пенсии за коммуналку отдала, часть на поминки себе отложила…
— Ба. — чуть подкатив глаза, наклонив голову кривлю лицо.
— Ну ладно, ладно. Чего уж! Завтра то я ещё не помру. А так целее деньги будут!
— Ты у меня сто лет жить будешь! — едва ли не плачу, потому как вижу на сколько сильно за последние три года, сдала моя бабуля.
— Ну и прекрасно! — бодрится бабушка подходя ко мне. — Значит мы на свадьбу тебе потратим их, а потом я заново копить начну! К ста годам как раз насобираю. Так пойдёт?
— Так, да пойдёт.
— Ну вот и замечательно. Этот поросёнок и так все наши сбережения повытаскал.
— Ну, ты тоже додумалась под матрасом хранить деньги. Я же говорила нужно в банк.
— Да бог с ним! Идём, я котлеток капустных пожарила. Голодная?
— Очень.
Дедушка работал практически до самого последнего. Он ушёл быстро. Утром, как обычно, собираясь на кафедру, почувствовал себя нехорошо. Бабушка перепугалась больше, она настояла на том, чтобы дед пошёл в больницу. Рак поджелудочной уже на последней стадии. Через два с половиной месяца его не стало.
