Следователь встал, оглядел комнату.
– И просто для формальности, у вас есть в офисе оружие?
– Есть, газовый револьвер.
– Я имел в виду настоящий огнестрел.
– Найдёшь, будет твой.
Варфоломей открыл ящики, разрешил ему покопаться в железном шкафу и сейфе. Когда они обошли весь офис и опять сели, Вера принесла чай, нарезанные лимоны, какие-то сладкие финтифлюшки. Сержант от чая отказался, сел в углу на кресло для клиентов и закурил турецкий «Винстон». Григорий Иванович пил чай и ел эти узорчатые печенья, посыпанные сахаром.
– Я всё тебе показал. Можешь даже прйдти ко мне домой, только не забудьте ордерок у прокурора. Уж дома всё как положено.
Следователь стряхнул крошки с куртки, отодвинул пустой стакан. Внимательно посмотрел Варфоломею в глаза:
– Мне не хочется иметь лишний висяк, поэтому я сильно постараюсь.
Он знал, какие обязанности выполнял Варфоломей, когда тот работал во втором главном управлении. По работе дружбы между ними быть не могло, дистанцию соблюдали. Но личные отношения старались не портить.
* * * *
Четыре плафона освещали желтоватым светом полуподвальную комнату офиса. Под потолком, в верхушках окон синий вечер. Видны ноги редких прохожих, спешащих по тротуару. Варфоломей опустил жалюзи, вывалил из картонного ящика фотографии, напечатанные с плёнок одноразовых фотоаппаратов, лист бумаги с записанными от руки номерами машин. Его заинтересовали два потрёпанных обрывка газеты «Московский комсомолец». Оба найдены у двух разных людей, и за одно и то же число. Один – разворот первой и последней страниц. Другой – обрывок последнего листа, именно его выбросила Лариса. Ничего интересного, статья о корифее рока Шевчуке, оборот забит рекламой – медицинские услуги, отбеливание зубов, коронки, массажные салоны, баня, некая израильская клиника избавляет от мужской немощи… Никаких пометок, хотя одно лицо на картинке показалось знакомым. Да мало ли…
Пока курил, задумчиво смотрел на эти вещи, выпуская дым от сигареты в потолок:
«Этот Григорий Иванович, следак старой закваски… шьёт нам мокруху, на заказуху. Ну да ладно я-то отмажусь, а Игорю, к сожалению пришлось уехать.»
Год назад Игорь купил землю у совхоза, в Адлере, собирался строить поместья и виллы для отдыхающих.
Варфоломей пересчитал доллары, которые были в кармане Леонида, там под мостом:
«Хорошо успел забрать, а то бы ментам досталось». Отлистал в отдельный конверт для Игоря – выходное пособие. Посмотрел на похудевшую пачку, вздохнул:
«Надо бы машину новую, Опель хорош, мотор мощный, но масло жрёт, не напасёшься»
Свалил всё обратно в коробку, запер сейф. Уходя, положил перед Верой листок с номерами машин.
Утром следующего дня поменял сотню долларов на рубли и засунув пачку в необъятный карман кожаного плаща, сел в троллейбус. Проехал до метро "Беляево", вышел, поднял руку, остановился бомбила на «копейке».
– В Зарядье, к «России».
– Сколько дашь, командир?
Варфоломей молча вынул из кармана, показал две десятитысячных. Ехали медленно, на Якиманке стояла пробка, обогнули аварию по дворам.
– Поезжай по Кремлёвской, под мостом притормози, я сойду.
Когда машина начала притормаживать и въехала в тень моста, он выдвинул пепельницу, положил свёрнутые банкноты, выскочил почти на ходу. На набережной ни одного прохожего, перебежал дорогу. «Зачётный уход!» – порадовался за себя. Вспомнил, как их вместе с людьми из контры тренировали, цель которых не упустить, а его – скрыться. Он делал это иногда просто так, чтобы не потерять навык.
