Музыканты репетировали, готовились к выступлению. Саша получала удовольствие от того, что она кому-то нужна, что к ней прислушиваются, с её мнением считаются.
День отъезда приближался, и новоиспеченная артистка вдруг подумала о сценическом костюме. Дизайнерские платья, которыми были забиты шкафы, вряд ли могли пригодиться для такого случая.
– Матвеич, а вы в чём работаете?
– О, правда, тебе же одеться во что-то нужно, – вместо ответа озадачился Белов и всё-таки ответил, – работаем в черных джинсах, чёрных футболках, а сверху надеваем такие серебристые пиджаки, – и засмеялся, – название «Lunar calendar» обязывает. – Порылся в смартфоне, показал фотографию, – вот так это выглядит, так что подумай, Сашка, что-нибудь в этом роде.
– Может быть, тоже джинсы и какой-нибудь топ серебряный, – предположила Саша.
– Ну, может быть, – как-то без энтузиазма протянул Белов, – а вообще, может лучше не джинсы, – и вдруг заявил, – у тебя такие ноги классные, что их под штаны прятать?
– Матвеич, – расхохоталась Саша, – я прямо не ожидала, что ты ценитель женских ног.
– Не женских, вообще, а твоих в частности, – поправил Сашка и разоткровенничался, – я помню, в классе восьмом, ты у доски стояла, а я на ноги на твои смотрел и ничего с этим поделать не мог, даже не слышал, что ты там вещала.
– Правда? А я не замечала, – виновато улыбнулась Саша.
– Ты вообще ничего не замечала. Эта часть школьной жизни прошла мимо тебя. Все влюблялись, сходились, расходились, ссорились, страдали, мирились и снова влюблялись. А ты, по-моему, даже не замечала, что происходит вокруг, в каких-то своих облаках витала.
«Может и правда витала», – думала Саша. Мир её фантазий, какой-то параллельной выдуманной истории, был ей всегда ближе, понятнее, а главное, интересней реальной жизни. И наверное поэтому, она пропустила школьные романы и юношеские страсти и просто не заметила взгляды влюблённого мальчишки.
– Прости, Матвеич, я действительно в этих вопросах от вас всех заметно отставала. Вечно музыкой занималась.
– И папу слушалась, – подсказал Белов, – и вообще была пай-девочка, не нам рванине чета. Ладно, пай-девочка, про костюм подумай, пожалуйста, поройся в своих закромах. Может, найдёшь, что-нибудь путное.
– Я подумала, раз уж ты считаешь, что ноги не нужно прятать, то можно одеть джеггинсы черные и топ. Это и ноги, и приблизительно костюм как у вас. Ладно, пороюсь, сфотографирую, что есть в наличии, тебе пришлю, решим.
– И про каблуки не забудь, какие-нибудь шпильки офигенные, – заказал Матвеич.
– Шпильки? – с сомнением протянула Саша, – я на шпильках выше вас всех буду.
– Ну и клёво, – отреагировал Александр Матвеич, – пусть все нам завидуют, – и дал начальника, – ладно, давай иди костюм подбирай.
10. Концерт и новые ощущения
Концерт прошёл с успехом. Большая сцена, шикарный звук, толпа разгоряченных зрителей. Всё это окрыляло и внушало крайне оптимистичные мечты и замыслы. Матвеич общался с журналистами, давал интервью, рассказывал о творческих планах. Когда, наконец, все процедуры, сопутствующие успеху, были пройдены, Белов вздохнул с облегчением и вернулся к своим артистам.
– Ребята, нам предлагают выступить завтра на каком-то закрытом мероприятии. Вернёмся послезавтра. – Матвеич «потирал руки». – Работа хорошая. Надеюсь, никто не возражает?
Никто, безусловно, не возражал. Только Саша предложению не обрадовалась.
