Неизвестно, как долго всё это продолжалось бы дальше, если бы за спиной Паши не послышались вдруг аккуратные шаги. Исаев нехотя обернулся и даже не удивился, когда обнаружил Полину.
– Привет, – сказала она. – А что ты здесь делаешь?
– Прячусь, но ты опять меня нашла.
– Да я и не искала. Просто мы обедали в ресторане, и я увидела, как ты прошёл мимо. Между прочим, у тебя был очень мрачный вид.
– У меня всегда мрачный вид, когда я не могу сосредоточиться… Как дела?
– Все тихо пока, – девушка беспечно отмахнулась. – Нас больше не расспрашивали. Наверно, капитан ещё спит.
– Капитан никогда не спит! – тут же совершенно серьёзно возразил Исаев, явно имея в виду нечто большее, чем просто упоминание капитана корабля.
– Слушай, – спросила вдруг Полина, – а ты в Пирее не собираешься сбежать?
– А что?
– Если нет, пошли загорать. Всё равно тут нечего больше делать.
Исаев немного подумал.
– Загорать мне некогда, – сказал он, – но если ты меня дождёшься, я, пожалуй, поднимусь искупаться.
– Окей. Жду.
Полина махнула прелестной ручкой и ушла с площадки, оставив Пашу снова в одиночестве. Но теперь ему уже не нужно было вымучивать решение, потому что оно пришло к нему само, пока он болтал с Полиной, и было самым простым и очевидным: он прямо сейчас отправиться к капитану Овсяннику и сделает своё дело. Немедленно сделает, не откладывая его до стоянки в Пирее. А там видно будет…
Оставим же на этом Пашу Исаева с его проблемами и проследим за другим человеком – Виктором Андреевичем Балабановым, тем более, что детектив наш пребывал в ещё более удручённом состоянии. Время для него в этот день текло катастрофически быстро. Он прекрасно понимал, что очень скоро потребуются принципиальные соображения о сложившейся ситуации. Но покамест он не мог бы представить соображений даже совершенно непринципиальных и приблизительных. Ухватиться было до обидного не за что.
А дело обстояло так:
Всё началось с пугающей закономерности, подмеченной Балабановым ещё во время утреннего опроса у капитана. Выходило, что каждый из одиннадцати пребывающих в живых действующих лиц, включая Тугаринского, отлучался на непродолжительное время, причём преимущественно в одиночестве, и имел, таким образом, прекрасную возможность незаметно подобраться к спящему Щукину. То есть, теоретически убить его мог любой! Однажды небезызвестная пани Иоанна Хмелевская написала детектив, который так и назывался – «Подозреваются все». Если бы Балабанов читал эту повесть, он обязательно отчеркнул бы свой список и с едким смешком надписал бы именно эту фразу, но детективы Балабанов не читал из принципа. Не любил он детективы. Да и некогда ему было отчёркивать, поскольку сразу за пугающей закономерностью на него свалился один очень нехороший факт – исчезло в неизвестном направлении одно из его действующих лиц. Этим лицом был тот самый бармен по имени Роман Джанк, который вытаскивал Щукина из бассейна и усаживал его в шезлонг. Более того, именно его казенным ножом Щукин был убит! Но после ночного опроса у бара «Матрёшка» Романа больше никто не видел. Его не было на утренней беседе у капитана, он так и не появился на своем рабочем месте в баре, а каюта его была заперта и не издавала ни единого звука. Наткнувшись на этот факт, Балабанов немедленно рассказал о нём Овсяннику, но капитан замотал головой и категорически отрезал: «Я н-не могу позволить, чтобы с моего корабля в открытом море исчезали люди! И-ищите!». С тех пор Балабанов и приуныл.
