– Как они могли так с нами поступить, – раздались стройные голоса мальчишек, – нас бросили голодных. Это нечестно, не по-товарищески.
Делать нечего, Двинулись, уже в полной темноте, гуськом по грунтовой дороге, почти на ощупь, к шоссе.
Мрачная и уже не ликующая колонна бурчала негромко, скорее для поддержания ослабевшего духа:
– Вот вернемся, им стыдно будет, что так с нами поступили.
Но каждый из бурчащих понимал, что до возвращения еще очень далеко, и неизвестно, в ту ли сторону они идут в темноте, и что их искать, конечно, будут, но только когда найдут? Скоро ли? Может, к утру? Итак, полумолчаливая, процессия добралась до шоссе. Стало ясно, что направление они выбрали правильное, но впереди были еще десятки километров пути – это обстоятельство совсем не радовало. Ночное шоссе тихо пустовало. В полной темноте ярко сияли звезды. Свет, доходивший от них, слабо освещал путников, в среднем темпе шагающих по обочине. Встреча со вселенной погасила все разговоры и ворчания. Молчаливая колонна ребят уже прошла не один километр, когда вдали показались огни приближающейся машины.
– За нами или просто встречная? – у всех промелькнул один и тот же вопрос. Огни становились все ближе и ближе. Встречная машина к всеобщему облегчению оказалась своей. Довольные тем, что за ними пришла машина, и одновременно недовольные своей усталостью, пережитыми волнениями, бригада взгромоздилась в кузов и все, наконец-то, тронулись домой в лагерь, к теплу, воде, еде и всем тем первоочередным удовольствиям, без которых никакие пожары никогда не потушишь.
Трясясь в кузове, пацаны оправились от всех волнений, стали активно, наперебой предлагать способы хотя бы мелкой мести всем тем, кто, по их мнению, их почти бросил в лесу. Наиболее интересной оказалась идея кого-нибудь из ребят вынести из машины в виде раненого на пожаре. Этим «раненым» был назначен самый щуплый и поэтому самый легкий, удобный для носки пацан. В лагере их ждали, машину окружили мальчишки и девчонки. «Пожарники» молча спустились на землю, открыли задний борт и на руках вытащили «раненого», подняли его на плечи и молча, не спеша понесли к палаткам.
– Что с ним? Что случилось? – раздались обеспокоенные голоса встречавших.
– Деревом зашибло. Головой повредился, – как можно более мрачно ответили несущие.
– Его к врачу, в больницу надо, – наперебой заголосили девчонки, – срочно!
– Лесной пожарник сказал, что ничего страшного, к утру отойдет, у них таких случаев штук несколько за сезон случается, – уже не очень мрачно ответили несущие.
«Раненый» наверху то ли от этого диалога, то ли кто-то из несущих его пощекотал немного, видимо, стал давиться от смеха, еле сдерживаясь. Сверху послышалось невнятное «хрюканье».
– А чего это он у вас там хрюкает? – спросили встречающие.
– А это у них, стукнутых, бывает от удара, это нам пожарник объяснил. Если к утру хрюкать не перестанет, то придется вести в больницу, – ответили не очень уверенно несущие.
– А еще он сказал, пожарник этот, что если сильно будет хрюкать, его надо в землю зарыть, чтобы огонь и дым из него вышел, – несущие уже сами еле-еле сдерживали хохот.
Перспектива зарывания в землю «раненого» насторожила, и хрюкать он перестал. Кто-то из встречающих, не поверив в это наглое вранье, заметил:
– Врете вы все. Как это зарыть в землю? Ерунда какая-то. Чушь!
Но нашлось и другое мнение: одна «отличница», волнуясь, сказала:
