Внутри все похолодело. Пока демон не двигался, я чувствовала себя пусть ненамного, но увереннее. Теперь же понадобилась вся моя выдержка, чтобы не выдать страха.
– У меня его нет, – ответила, глядя ему прямо в глаза.
В книгах о высших писали, что никто, кроме им подобных, не смеет так на них смотреть. Темные и низшие демоны всегда делают это мельком, кланяясь. Прямой зрительный контакт, если он идет не от равного, означает вызов. Не знаю, почему я решилась на это. Видимо, какой-то частью сознания поняла, что судьба моя решена. Осталась одна надежда – вывести демона из себя, чтобы он свернул мне шею. Быстрая, легкая смерть… это лучше, чем умереть под пытками или быть заживо растерзанной низшими.
Медленно, как истинный хищник, высший подошел и остановился в паре метров от меня. Удерживать зрительный контакт с каждой секундой становилось сложнее. Потребовалось все мое мужество, чтобы не опустить глаза.
– Итак, твой номер, – повторил он, окатив меня презрительным взглядом. – Я хочу его увидеть.
– У меня его нет. – Я втянула носом воздух и попыталась успокоить бешено стучащее сердце.
Губы демона скривились в надменной усмешке.
– Покажи запястье! – приказал он, а я вздрогнула, не сумев скрыть страха.
Пальцы дрожали, пока я отворачивала манжеты платья. Людям ставят номер на левом запястье, но больше – значит лучше, и я показала оба. Высший спокойно осмотрел их и поднял взгляд.
– Как такое возможно? – холодно поинтересовался он.
– Около двадцати трех лет назад случился сбой в центре репродукции. Меня забрали до маркировки.
Я внутренне содрогнулась. Удерживать внешнее спокойствие становилось все труднее – такая близость высшего пугала.
– Кто она тебе?
Пояснений, о ком речь, не требовалось.
– Бабушка.
Демон кивнул своим мыслям.
– Как ты сюда попала?
– По трубе ливневых вод. – Мой голос прозвучал тихо, но твердо.
– Это невозможно, – отрезал высший.
– Почему? Там ведь даже решетки нет…
Он глубоко вздохнул, на секунду прикрыл глаза, выдохнул и снова уставился на меня. У демона, судя по всему, уходило много сил, чтобы держать себя в руках и не придушить меня на месте.
– Решетки там и не нужны, Сатрея. Там стоят несколько мощнейших заклинаний и стихийных сетей. Любого, кто попытается пройти, ждет неминуемая гибель. Даже если на нем будут амулеты против любой стихии, да хоть против всех! – рявкнул он, отчего я снова вздрогнула. – Никому не выбраться из трубы живым. Ловушки ставили сильнейшие из высших. Их невозможно обойти, снять или обезвредить. Итак, повторяю вопрос: как ты попала сюда? – Радужка, еще недавно серебристая, начала медленно наливаться алым. Выглядело это пугающе.
– Я попала внутрь по ливневой трубе, – тихо повторила я, цепляясь за остатки мужества.
Радужки демона стали кроваво-алого цвета.
– Я был терпелив, человечка, очень терпелив, – обманчиво тихо начал он, а я в испуге отступила на пару шагов, по-прежнему стараясь держать голову и спину прямо.
Я не покажу страха! Ни за что!
– Но ты не хочешь по-хорошему, – продолжал высший. – Я не чувствую на тебе никаких амулетов, а значит, скорее всего, ты их сняла и спрятала. Очень глупо с твоей стороны, – демон хищно ухмыльнулся, – ведь сейчас ты узнаешь, что чувствует человек, пытающийся пройти по трубе. Я был одним из тех, кто ставил защиту.
Я старалась дышать ровно, хотя с каждой секундой это становилось все труднее. Сердце билось пойманной птицей, испуганно и нервно. Дрожь в теле усилилась, перед глазами на несколько секунд все поплыло.
