— И не хочу знать, — холодно процедила и отключилась.
Если бы я была капельку смелее, я бы спросила у неё, почему же она не явилась на день рождения своего драгоценного жениха. Я бы узнала, что Артур её на дух не переносит, и что он в грубой форме запретил ей приходить на праздник. Я бы не провела всю ночь в слезах, до искр в глазах листая новости о личной жизни Бестужева.
Но я была растерзана и, как безумная, продолжала рассматривать их фотографии, на которых пара выглядела просто превосходно. В них всё было идеально – от теплых взглядов до нежных объятий. Атмосфера счастливой любви резала меня по швам.
Я сделала непоправимую ошибку – слишком быстро забыла о том, что картинка в интернете и реальная жизнь сильно отличаются. И мой брак был тому примером.
Но я, как и Артур, верила собственным глазам.
Следующее утро выдалось пасмурным и туманным. Небо затянулось свинцовыми облаками, да и настроение было под стать погоде. Я, сама того не желая, продолжала тонуть в ярких вспышках прошлого и захлебывалась от чувства потери. Тосковала по тому, на что давно не имела права. Вставала на тонкий лёд и острым концом пыталась проломить замерзшую воду, сознательно отходя от берега.
Ироничнее всего было то, что я не могла определить, в какой стороне Артур бы стал меня ждать. Подал бы он мне руку, чтобы спасти, или же сам столкнул в пропасть — я не знала. Лишь чувствовала, что он опасен, и мне нужно держаться от него подальше, ведь, в отличие от Вадима, у Бестужева есть реальные рычаги давления. И, как он сам выразился, мужчина не побрезгует ими воспользоваться.
Нам обоим было мало четырех лет. Мы не смогли забыть проклятые две недели, подарившие мне и любовь, и кинжал, проткнувший сердце. Я надеялась, что со временем отпустит, но до сих пор помнила пряный аромат выпечки, которую Артур приносил мне каждое утро.
Он делал всё, чтобы меня порадовать. Сперва абсолютно чужой человек стал преступно близким, и я не переставала гадать, что бы случилось, если бы мы не встретились.
Тогда мы случайно столкнулись на набережной. Лил безумный дождь, и я, устав от долгой ходьбы, подняла глаза к небу. Надеялась, что это замаскирует дикий поток слёз, который настиг меня еще в аэропорту. Я просто стояла в майке и джинсах и искала ответы где-то в воздухе. Даже не замечала, что меня колотит от холода, пока он не накинул свою куртку мне на плечи.
— Спасибо, — тихо прохрипела, по-прежнему не отнимая глаз от неба, — я в порядке. Не нужно, иначе вы простынете.
От его куртки пахло мускусом, табачным дымом и ментолом. Она окутала меня приятным теплом, но я посчитала невежливым злоупотреблять чужой добротой и попыталась вернуть ему пальто. Как-то мимоходом отметила, что мужчина тоже промок до нитки, но его это не беспокоило.
Он думал обо мне. О девчонке, которая внезапно подвернулась ему под руку.
— Вам есть куда пойти? — ответил по-русски. Говорил совершенно без акцента.
Я поздно спохватилась и только сейчас поняла, что на эмоциях высказалась на родном языке.
— Вы знаете русский? — удивленно взглянула на него, моментально забыв, как дышать.
Было в нём что-то необычное, и дело даже не в грубой красоте. Меня шокировал его взгляд — тяжелый, пристальный и по-настоящему взволнованный. Его глаза были скрыты за черными очками, но, несмотря на это, мне казалось, что смотрит он прямо в душу.
— Знаю, — вежливо напомнил, — вы так и не ответили на вопрос.
