Он с самого начала относился ко мне со всей серьёзностью и не хотел, чтобы я перепутала любовь с признательностью за заботу.
А я по жизни была слишком неблагодарной. Знала, что это не то чувство. Всё сильнее в него влюблялась и без сомнений сказала: «Да».
Я правда планировала остаться рядом с ним, ведь он покорил меня за считанные дни. Глеб мало говорил, много делал, ни о чём не спрашивал, не лез ко мне с советами и часто заставлял меня улыбаться. Меня пожирала только собственная ложь, но я не успела излить ему душу и не попросила прощения за вранье.
Мне пришлось вернуться в Россию, и я даже не сдержала единственное обещание, которое дала ему прямо перед побегом.
«Я всегда буду с тобой…» — сказала я и своим поступком навсегда растоптала его доверие.
Но у меня были причины, о которых он никогда не узнает.
8. Глава 7
— Привет, пап. Я скучала, — ласково коснулась пыльной фотографии, смахнула листья и грустно улыбнулась.
— Знаю, я обещала приходить почаще, но мне слишком больно сюда возвращаться. Надеюсь, ты простишь свою непутёвую дочь.
Села на землю и зябко повела плечами. Я почувствовала невыносимый холод, исходящий от могильной плиты, и согнула коленки, чтобы прогнать стаю мурашек. Тишина, царившая на кладбище, меня одновременно и успокаивала, и пугала. В ней не было жизни, а это лишний раз напоминало о том, что я так и не успела попрощаться.
Не сказала, как сильно люблю его и ценю. Как дико нуждаюсь в его поддержке.
— У меня всё хорошо.
И словно в ответ на мои слова ветер вдруг начал бесноваться. Холодный порыв воздуха обжег щеки и бил в лицо с такой силой, что я зажмурилась, ощутив, как на ресницах замерзают слёзы.
Потянулась к сумке и достала цветы. Старые розы уже давно потеряли всяческие краски, и от этого сердце больно кольнуло. Могила выглядела ухоженной лишь потому, что мама наняла человека, который следил за порядком. Но в его обязанности не входило украшение земли.
— Я знаю, ты всегда говорил следовать зову своего сердца, но я…— проглотила комок в горле и подавила новый поток рыданий, — я запуталась. Я не справляюсь, пап.
По телу прошла волна горечи, которая, казалось, вот-вот вывернет меня наизнанку. Мне некому было излить свою боль, поэтому я воспользовалась отсутствием дел и приехала к единственному человеку, который всегда меня понимал.
Вот только он уже не услышит, и я могу утешаться лишь тем, что папа до сих пор живёт в моём сердце.
— Прости. Я не смогла обнять тебя и не держала за руку, хотя ты до последнего ждал. Если бы в тот день я осталась, возможно, что-то бы изменилось.
Говорила тихо и с трудом выдавливала слова. Знала, что он бы меня простил, но сама я не была на это способна.
— У меня есть замечательный сын. Я уверена, ты бы гордился им. Он еще совсем маленький, но временами мне кажется, что Тёма всё понимает. Он видит, как я несчастна, и сам страдает из-за этого, — прочистила горло и уронила голову на колени.
Мне было стыдно даже просто смотреть на его фотографию. Я, как сумасшедшая, примчалась сюда и словно отключилась. Пустила ток по проводам немой лжи.
— Вадим спас твою компанию. Теперь всё хорошо, но…
Почему же так больно?!
Я была на грани истерики. И мне чертовски нравилось верить, что папа меня слышит. Даже малейшее колыхание ветерка я принимала за его ответ.
Совсем, наверное, поехала крышей.
— Ты не переживай, — гулко сглотнула и нервно взлохматила волосы, — я выполнила твою последнюю волю. Доходы только растут, и, должна признать, Вадим знает толк в руководстве.
