— Ты всегда так себя ведёшь, как со мной сегодня утром?
— Да. Потому девушки от меня и сбегают, — его глаза смотрели на меня в упор.
— Слушай, да ты псих неадекватный и, вероятно, избалованный родителями мальчишка! — вдруг не выдержала я. И, мгновенно испытав стыд, отвела взгляд.
— Вовсе нет. У меня просто строгие родители.
Мне хотелось ещё расспросить про Зака, но лучше отложить эту тему, чтобы не портить романтический момент. Слабо улыбнувшись Иву, я заметила:
— Мне нравится твоё счастливое выражение лица, верни его обратно.
Его губы в уголках снова дёрнулись и, раскрывшись, кокетливо обнажили два передних зуба. Мы замерли, глядя друг на друга. И вдруг, будто не выдержав, Ив опустил ладонь мне на макушку и подтолкнул к своему лицу, чтобы припасть к моему рту в непонятной мне горечной страсти, или страсти с привкусом горечи...
— Куколка, давай ещё выпьем вина, — неожиданно быстро его закончив, предложил он.
Мне ничего не оставалось делать, кроме как согласиться.
Всё оставшееся до утра время прошло за болтовней ни о чем. Ив больше не целовал меня и не пытался сделать ничего такого. Это огорчало. Видимо, такие серьёзные разговоры всегда портят романтический настрой. Эта горечь, как последний поцелуй, утонула в вине.
...
— Господин Берн, прибыли, — открыв задвижку, осторожно позвал водитель.
Я открыла глаза и обернулась на Ива — он отнял голову от моего правого плеча.
— Да, конечно, — отозвался господин "на день".
Так я его и окрестила в мыслях, потому что это уже не может быть просто совпадением. Вначале был зазеркальный принц Миноч, который просил звать его Господином На Ночь. Затем — Зак, который звался принцем эскорта, и псевдоним его был Господин На Вечер. Ради забавы я и Ива должна величать Господином На День?
Тело ужасно затекло, вся правая сторона ныла. Когда мы выбрались из лимузина, я увидела перед собой не роскошный особняк в элитном месте, а обычное жилое здание в спальном районе Вестсайда. Дома простые, улицы ничем не примечательны. Зато есть любимый мной WHOLE FOOD.
— Что это? — удивилась я. — Ты говорил, что соседствуешь с Хуаном Миро.
— Так и есть. Но тот дом — родительский, а здесь… — он многозначительно взглянул на крыльцо своего таунхауса, — здесь находится моя холостяцкая квартира.
Я поймала его взгляд на себе. Он протянул ко мне руку и нежно улыбнулся. От этой улыбки в моей груди разлилось тепло. Кажется, это ощущение становится постоянным. Я вложила свою ладонь в его, и вместе мы поднялись по вестсайдским причудливым крылечкам. Нужное нам убежище оказалось на третьем этаже. Я с любопытством вертела головой, осматриваясь. Вполне терпимо, но почему именно здесь? Просторно, и комнаты большие, — я насчитала аж четыре. Из широкой прихожей вёл длинный коридор, с правой стороны в ряд друг за другом следовали три двери, за которыми скрывались спальная, гостиная, пустая комната с зеркалами (странно, зачем она ему?), и ещё одна, почему-то запертая. С левой стороны всё остальное — кухня и санузел. И, видимо, ванная и туалет тут были раздельно.
— Вполне шикарно для одного тебя, — заключила я.
— Ты бы хотела переехать ко мне? — вставая позади и опуская на мой живот руку, прошептал он на ухо.
— О чём это ты? У нас же ещё ничего не было!
— Правда? — его губы обхватили мочку моего уха и сомкнулись на шее, поцелуи участились.
Боже! Я от удовольствия закрыла глаза. Ив резко развернул меня лицом к себе и придавил к стене, уперев ладони по обе стороны от меня, как вчера в кабинете. Его взгляд снова пугал. Он так резко меняется в лице, ему бы в актеры…
