– Но почему? До полуночи не меньше часа.
– Потому что небо затянулось тучами. Горожане не будут ждать полуночи, чтобы запустить в небо бумажные фонарики. Они сделают это сейчас, пока не начался дождь.
Адалина изумленно уставилась на Тристана, наконец осознав, почему он выбрал для побега именно этот день. Ежегодный летний праздник обычно завершался в полночь традиционным запуском бумажных фонариков на центральной площади. Церемония была столь прекрасна, что не только простые горожане, но даже гости Изумрудного дворца отвлекались от бала и выходили на балконы, чтобы полюбоваться сотнями белых огоньков на ночном небе.
Но как миновать стражу? Адалина надеялась, что он нашел решение и этой проблемы.
– Поторопись. Буду ждать тебя там, – напоследок шепнул Тристан и затерялся в толпе так быстро, словно его вовсе не было в зале.
Адалине пришлось притвориться вусмерть пьяной, чтобы покинуть залу незамеченной. Пошатываясь, она пролила на мужчину в аляповатом костюме вино, потом толкнула женщину в громоздком платье, похожем на канделябр, а та, в свою очередь, сбила с ног прислугу с целым подносом. Бокалы с напитками упали на мраморный пол и разбились на сотни мелких осколков, а вино брызнуло во все стороны, пачкая наряды гостей. Та женщина в платье-канделябре привлекла всеобщее внимание диким визгом, когда один из осколков поранил ее ногу, и Адалина, мысленно поблагодарив ее, прошмыгнула в маленькую дверь за зеленой портьерой, через которую ходили слуги.
Балахон она не снимала до тех пор, пока не добралась до нужного крыла. Здесь было безлюдно, мрачно и сыро, но Адалина не стала рисковать и брать с собой факел, чтобы не привлекать лишнего внимания. Она знала дворец как свои пять пальцев, поэтому уверенно двигалась в темноте, лишь придерживаясь за стену. Ее шаги разносились жутким эхом в звенящей тишине. Ей постоянно хотелось оглянуться, но она упрямо смотрела вперед, туда, где виднелись очертания статуи безрукого всадника.
Раньше в этой части дворца жил покойный король Таннат вместе со своей супругой. После его смерти Стефан не захотел переезжать в королевские покои и предпочел остаться в отведенном для него крыле, потому что там открывался потрясающий вид на город, в то время как окна в кабинете короля выходили прямо на восточную башню. По прошествии траура сюда даже слуги захаживали редко, поэтому, когда Адалина услышала чужие шаги, тихие, но стремительные, она испуганно вздрогнула и обернулась.
– Леди Адалина, что вы здесь делаете?
Страх желчью опалил горло, и она с трудом заставила себя выпрямиться. Перед ней стоял ее стражник Орион. Она была уверена, что не попалась ему на глаза, и теперь лихорадочно соображала, как быть дальше.
– Мне стало плохо от выпитого вина, и я решила проветриться, перед тем как идти смотреть на запуск бумажных фонарей. Я же говорила, и не один раз, что терпеть не могу, когда в вино добавляют гвоздику. Завтра поварам не сносить головы за такую оплошность! – Она скривила рот в гримасе неприязни.
– Небезопасно блуждать одной, когда во дворце столько посторонних, – равнодушно сказал Орион. – Вы ведь знаете, как дороги Его Величеству, я сопровожу вас.
Адалина невольно отступила на шаг.
– Мне не нужна нянька, Орион, я присоединюсь к празднику позже. Ступай. – В давящей тишине ее голос прозвучал звонко, до рези в ушах.
– Тогда я подожду здесь, с вами. Король Стефан велел мне не оставлять вас. Я не смею ослушаться его приказа.
