игры: одну придумаю я, а другую ты.
Две игры. Придуманные нами.
– Мы будем в Праге еще три дня, – напомнила я.
– Точно подмечено, Наследница. – Джеймсон умел сохранять иллюзию невозмутимости, но сегодня это тяжело ему давалось.
– Ты-то свою игру уже придумал, да? – спросила я.
– Можно сказать, этот город сделал все за меня. – И снова это кипучее воодушевление в голосе. Такое чувство, что Джеймсон не просто хочет поиграть, подумала я. Что-то случилось.
Есть у меня одна тайна…
– Один день на мою игру, – предложил красавчик-Хоторн, глядя на меня полными адреналинового нетерпения глазами. – Второй – на твою. В каждой игре – не более пяти этапов. Тот, кто быстрее пройдет все испытания, решает, что мы будем делать в последний день в Праге.
По тону Джеймсона несложно было догадаться, какой план он подготовит для нас, если победит. Я не понимала, что с ним произошло за последние несколько часов, но волнующий, мучительный привкус нетерпения растекся и по моему языку, и кровь в жилах тоже будто бы вскипела.
«Тайна у тебя и впрямь есть», – подумала я. А вслух сказала:
– Хорошо, Хоторн. Я в игре.
Следующим утром
Я
поднесла руку к пеплу на ткани белой рубашки, но прикоснуться к нему не решилась.
– От тебя дымом пахнет, – сказала я.
– Я не курю, Наследница.
Джеймсон Хоторн, виртуоз по части смены тем.
– Я не про такой дым говорю, – уточнила я, хотя Джеймсон прекрасно это понимал – как и я понимала по выражению его лица, что он ни словом не обмолвится о том огне, который едва не наградил его ожогами.
Что же случилось? Я вопросительно заглянула ему в глаза, потом скользнула взглядом по ране у шеи – глубже всего она была у нижнего края, а потом потихоньку сужалась. Кто это с тобой сделал?
Я не стала ни о чем спрашивать вслух, а просто провела пальцами по засохшим кровавым полосам на груди. Еще недавно капли крови стекали по коже, точно слезы, а теперь от них остались только яркие дорожки. Лоб до сих пор поблескивал от пота, а на лице застыло непроницаемое выражение.
Джеймсон все еще улыбался, но интуиция громко подсказывала, что эта улыбка лжива.
– Кровавые раны мне идут, – язвительно повторил он.
– У меня вопросы еще не закончились, – предупредила я.
Джеймсон протянул руку и легонько коснулся моей щеки – точно это я была ранена, а вовсе не он.
– Иного я от тебя и не ждал, Наследница.
Рядом послышались шаги, и я вспомнила об Орене. Глава моей службы охраны появился из-за угла и окинул быстрым взглядом место действия, Джеймсона, меня, кровь.
Потом скрестил руки на груди и произнес:
– У меня тоже вопросы имеются.
Два дня назад…
На второе утро в Праге я проснулась с рассветом. Джеймсон еще спал рядом. «Одну игру придумаю я, другую – ты», – объявил он накануне.
После долгих переговоров в стиле «18+» мы пришли к компромиссу по части правил. Игру, придуманную Джеймсоном, мне нужно было пройти до полуночи. Соблазн подольше поваляться в кровати был велик, но я понимала, что Джеймсон вряд ли придумал мне щадящее испытание, так что чем раньше начну распутывать загадки, тем лучше. Каждая минута – на вес золота.
Я перекатилась на другой бок, приподнялась и потянулась через Джеймсона к прикроватной тумбочке, точнее, к предметам, которые на ней лежали. Нож. Ключ. Я придвинула второй поближе к первому, чтобы удобнее было брать, и уже сомкнула пальцы на добыче, как вдруг Джеймсон зашевелился подо мной. Мой взгляд упал на мгновение на его голую грудь и неровный длинный шрам, который по ней тянулся. Я знала каждый его дюйм.
