Игры с отчимом - страница 2

– Тазик я оставлю на полу, рядом с подушкой. Если что просто перевернись на бок и блюй туда. Стакан с водой тоже оставлю на полу, чуть подальше. Ты хочешь пить?

– Мне жарко, – пожаловалась я, ворочась. Одежда на мне была хоть и летняя, но недостаточно легкая для сна. К тому же я вообще любила спать в одних трусах, даже зимой. А сейчас было лето и наша с Кристиной комната почти не продувалась в маленькую форточку на деревянрой раме, которую мама заделала двумя слоями марли. – Раздень меня, пожалуйста.

Мне правда было очень жарко. Не помню, что я думала на тот момент. Меня начало подташнивать и очень сильно клонить в сон. Кажется, теперь я даже не понимала, кто находится со мной в комнате. Это было неважно. Я понимала что сама не смогу снять с себя одежду, а оставаться в ней было невыносимо. По моему телу сверху донизу сбегали крупные капельки пота и мочили постель. Я ворочалась на ней, как уж на сковороде и будто в предсмертной агонии выстанывала молитвы раздеть меня. Дядя Леша не прикасался ко мне, темный рельефный силуэт стоял надо мной, склонив голову над кроватью и если не наслаждался моим мучением, то просто наблюдал. Я слышала его тяжелое дыхание, слышала, как оно учащалось. Наверное свои последние призывы о помощи я произнесла у себя в голове, потому что мне наконец удалось закричать. Ох, эти мучительно жаркие минуты были первым, о чем я вспомнила на утро. В какой момент отчим вышел из комнаты я не знала, может он лишь продолжал мне мерещиться, стоявший рядом?

Но что я точно знаю так это, что в сон я провалилась одетая, а когда открыла глаза – на мне были одни трусики…

Солнечные лучи неторопливо бегали по белой коже, почему-то отдавая предпочтение моим нежно-розовым соскам, пуская на них два отдельных лучика света, как будто-то кто-то нарочно оставил в шторе просветы так, чтобы свет ласкал их в особенности.

Волосы растрепались и разметались по подушке. Память еще не успела вернуться ко мне, когда я бессознательно опустила руку и нащупала на полу стакан с водой. Мне ужасно хотелось пить, в горле пересохло до такой степени, что если бы я начала говорить, мой голос скорее походил на хрип. Осушив его залпом до дна, я вспомнила, что был еще и тазик, которого теперь не наблюдалось…

Воспоминания прошедшего вечера и ночи хоть и смутно настигли меня мгновенно. Вроде бы меня не тошнило и от волос не пахло рвотой. Дядя Леша унес тазик? Ночью? Утром? Если утром, тогда он видел меня почти обнаженной…

Я уронила голову на подушку и в смущении накрылась одеялом, как будто он собирался резко войти в комнату, а потом вспомнила еще и то, что вчера сама подставила отчиму свою грудь…!

Дерьмо. Еще и Кирилл… Чувство отвращения перемешивалось внутри меня с сокрушающим чувством стыда. Лучше бы всему этому оказаться сном… ну как я могла так перепить? С деревни сваливать всегда так весело…, вот меня и понесло, к тому же накопилось столько злости на все, отчим меня выбесил. А вначале вечер всегда кажется бесконечным, будто не нужно после возвращаться домой…

Я даже не знала радоваться мне тому что дядя Леша вчера ночью был во дворе (скорее всего выкуривал свою ночную сигарету) или грустить? Кирилл, конечно, мерзкий и позволил себе лишнего, но сомневаюсь, что мог бы изнасиловать меня. А отчему мне еще в глаза смотреть…

Хорошо, что мама уже спала. Но а что если он рассказал ей об этом? Черт. Дерьмо. После такого меня точно перестанут отпускать куда-то тусить. Мало того что напилась, так еще и едва не подверглась насилию. Не думаю, что Кирилл был настроен идти до последнего, но маме то этого не докажешь! «Что это за друзья у тебя такие, с которыми ты ездишь гулять!» – скажет она что-то вроде этого и вообще запретит мне общаться со всеми. Я хоть и немаленькая, но все еще под ее опекунством. Злить и расстраивать маму мне совсем не хотелось. К тому же это подорвет ее доверие ко мне, а на следующий год оно будет мне как никогда необходимо. Самостоятельная жизнь самостоятельной жизнью, но без их поддержки будучи студенткой в городе будет не сладко. А если мама начнет сильно обо мне беспокоиться, то попросту решит ограничивать в средствах, чтобы я чаще приезжала домой. Поэтому мне было важно не давать ей поводов для беспокойств. Но вчерашний вечер… как можно было так облажаться?