– Ба, – я огляделся, – но как ты дотащила меня сюда из столовой? Помню, что вырубился прямо там.
Бабушка махнула рукой:
– Не совсем вырубился. Что-то бормотал, находился в полузабытье. Дошёл своими ногами до спальни, хотя и с закрытыми глазами, я только обнимала тебя и направляла. Даже разделся сам.
–А Аля?
– Да позвонила я всем. И Саше твоему, чтобы машину отогнал в гараж. И Але твоей. Она что-то возражала, но я ответила, что ты всё объяснишь завтра.
– Спасибо, сейчас свяжусь с ней.
– Дай девочке выспаться, на часах начало шестого, ещё рано.
– О, я тебя разбудил?
– Что ты, я просыпаюсь с первыми лучами солнца.
– Но ты вошла ко мне, как только я открыл глаза.
– Мы не просто родственники, нас связывает не только кровь, но и магия в венах. Я всегда чувствовала тебя, но сейчас, когда род лихорадит, а ты в опасности, связь усилилась.
Я криво улыбнулся и потупил глаза от стыда: сам я не слишком-то беспокоился, как там бабушка. Но она снова всё поняла:
– О, даже не переживай. Родители любят детей больше, чем дети родителей. Отпрыски вырастут и будут беспокоиться уже о своих. Таков мир. Будь он устроен иначе, жизнь на земле давно бы прервалась. Помнишь, как у Пушкина: «Тебе я место уступаю: мне время тлеть, тебе цвести.»
– Да, но… Я люблю тебя, родная. Хотя часто веду себя, как эгоист.
– Знаю, – бабушка на миг прижала мою голову к себе и тут же встала, чтобы скрыть выступившие слёзы.
– Баб, – у меня ком встал в горле.
– Родители не должны хоронить детей, это противоестественно. А я всё это время должна была делать вид, что моя дочь жива. Я чувствую сейчас и облегчение, и снова вместе с тобой переживаю скорбь потери. Одновременно, понимаешь? Это раздирает меня на части и сводит с ума. Ладно, всё пройдёт. Жизнь продолжается. Что хочешь на завтрак?
Я хотел было махнуть рукой и сказать, что перехвачу кофе по дороге домой, но улыбнулся и ответил:
– Что хочешь. Ты бесконечно вкусно готовишь, и я скучаю по твоим завтракам. По нашим.
Бабуля просияла и улыбнулась:
– Умывайся.
А я с наслаждением вытянулся на своей старой кровати. Семья – это не только фотографии в альбомах. Это совместные завтраки и ужины, время не только новостей, но и шуток, смеха и взаимного тепла. Большинство семейных баек рождается именно за столом.
Я задумался, не от того так часто стремился позавтракать где угодно, но только не дома, что не считал Алю семьёй?
Как же я не люблю ошибаться. Чтобы отогнать неприятные мысли, вскочил и помчался в ванную.
Знакомо ли вам ощущение, когда просыпаетесь утром, ещё не полностью отпустив ночные грёзы, ещё не до конца вернувшись в реальность, а на вас внезапно обрушивается плита из горя и отчаянья? А вы даже не понимаете ещё, что она означает. Так бывает, когда происходит что-то из ряда вон выходящее, настоящее горе, которое перетряхивает душу, как нищий на помойке приличного вида сумку.
Я переводил взгляд с предмета на предмет, а они теряли краски, словно я использовал хитрый фильтр. Утренний сон отступал, и я видел перед собой мамино лицо. Всюду, куда не поворачивался.
Всё это время мне было достаточно того, что она жива и живёт за городом. Я даже не чувствовал потребности съездить в гости. Сейчас мне хотелось орать, кататься по полу и царапать себе лицо.
Не могу, не могу сейчас погрузиться в эту хтонь! Я. Должен. Найти. Нину. Во всём разобраться.
Заставил себя умыться, несколько раз тоскливо позвал Блонди, затем щелкнул пальцами и попытался почувствовать Нину. Ни в чём не преуспел.
