– Ты тоже будешь уговаривать меня взять кого-нибудь с собой? – поинтересовался Дезмонд, усаживаясь на пол и откусывая пирожок.
– Почему кого-нибудь? – спросила Инга, не отрывая от него пристального взгляда.
– Вас двоих, – Дезмонд вздохнул.
– Говоришь так, как будто это худшее, что может с тобой случиться, – вмешался Ричард.
Аркан вздохнул. Он не знал, как ещё объяснить.
– Давайте просто оставим этот разговор.
– Я почитала про этот мир, – однако продолжила Инга. – Он насквозь технотронный, у них нет никаких представлений о внутренней энергии…
– Я без неё обойдусь.
– Нет единого планетарного правительства, а это значит, что на поверхности планеты идёт постоянная борьба за технологии и ресурсы. Ты же понимаешь, что это значит.
– Инга. Я не в первый раз лечу на развивающуюся планету.
– Но тебе далеко не всегда удаётся найти общий язык с местными властями.
Дезмонд вздохнул. Последнюю фразу можно было считать верхом дипломатичности, потому что куда вернее было бы сказать «ты всегда находишь неприятности на свою задницу, устраиваешь пальбу и в половине случаев доводишь дело до переворота».
– Однако, я всё ещё жив, – философски заметил он.
– Что можно считать весьма удивительным фактом. Дезмонд, мы оба прекрасно знаем, насколько опасны бывают отсталые миры.
Инга действительно знала это не хуже него – в первую их встречу её едва не сожгли по обвинению в ведовстве.
– Если что-то пойдёт не так – я позвоню, – пообещал он, и раньше, чем Инга успела продолжить, раздался мелодичный перелив коммуникатора.
Дезмонд с тоской посмотрел на раскуроченные внутренности мотоцикла и подумал, что так и не закончит сегодня своего занятия.
– Учитель, – озвучил Ричард общую мысль, потому что все трое узнали звонок.
– Да, – подтвердил Дезмонд. – Я пошёл.
Он уже догадывался, о чём будет идти разговор.
Галактион Аэций, старший магистр Ордена Терс Мадо, ждал его в своём кабинете. Окна помещения выходили на скалистый обрыв, поднимавшийся высоко над морем. Боковые стены были сплошь покрыты книжными полками.
Сам Аэций сидел в любимом кресле за массивным дубовым столом, развернувшись лицом к окну. Когда Дезмонд вошёл, из-за спинки виднелся только краешек головы.
Немного запоздало Дезмонд постучал по косяку, и, хотя магистр не мог не слышать звука открывшейся двери, только теперь он сказал:
– Входи, – и повернулся к нему лицом.
Аэций выглядел задумчивым и немного усталым – впрочем, сколько они были знакомы, это было самое естественное выражение его лица.
– Ты что-то хотел сказать по поводу Геи, – напомнил Дезмонд, закрывая за собой дверь.
Галактион кивнул. Взял в руки стоявший на столе полупустой стакан с водой и повертел в руках.
– С обстановкой на планете, думаю, ты уже познакомился сам.
– Мне её дважды пересказали за последние полчаса. Хотя да, вообще-то я перечитал справку ещё вчера.
Галактион хмыкнул.
– Ребята беспокоятся не на пустом месте.
Дезмонд промолчал. Спорить с учителем он не любил. Этот человек заслужил его уважение задолго до того, как они встретились в первый раз, и за всё последующее время Дезмонд ни разу в нём не разочаровался.
– Впрочем, я думаю, что они беспокоятся не о том.
Аэций поднялся с кресла и указал Дезмонду на диван, стоявший во второй половине комнаты. Всего таких диванов было здесь два, и вместе они образовывали небольшой уголок, где можно было спокойно поговорить за чашкой кофе. Кофе, правда, никто из них не любил. Аэций предпочитал крепкий коньяк, сделанный по рецептам имперских заводов. Дезмонд мог позволить себе любые напитки, но в обществе учителя обычно пил красное вино.
