— Я просто, — облизываю губы, не смея отвести взгляд, — не помню, какая комната моя.
— Не помнишь? — неверяще тихо тянет Астарт, пальцы чуть смещаются на бешено бьющуюся артерию. Мотаю головой. Это ведь правда. Остановилась, только чтобы вспомнить. — Поцелуй меня!
Приказ холодный, не терпящий неповиновения, и глаза блондина так же, как и у брюнета, темнеют, зрачок увеличивается. Секундное замешательство и вот я уже сама тянусь к нему. Прижимаюсь к твёрдым губам. Ласкаю языком, чуть прикусываю. Он не отвечает на поцелуй. Просто позволяет мне его целовать.
Меня злит, что он не отвечает на поцелуй. Это ведь неправильно, он меня проверяет, и я радоваться должна, что он не перехватывает инициативу, не травит меня своим ядом и не берёт своё. Но я усиливаю напор, сильнее прикусываю, толкаюсь языком меж сжатых зубов. Ласково провожу губами по губам.
— Хватит, — новый приказ, словно на меня выливают ушат ледяной воды. Отшатываюсь, сжимаю кулаки и поднимаю глаза. Он морщится, будто ему противно. — Смердишь отбросом, Лина.
— Тогда отойди и не нюхай меня, — огрызаюсь и это самое милое, что я выпаливаю. Потому что на языке крутится один мат.
— Третья комната слева — твоя. Запомнила? — тихо цедит и наконец разжимает пальцы на моей шее. Дышать становится легче. Киваю. — У тебя полчаса. Помойся, переоденься и спустись к ужину.
Опять киваю и, бочком выбравшись между этим каменным телом и стеной, бегу в комнату. Закрываю дверь. Жаль, ключа в замке нет, заперлась бы ещё.
Вторая дверь ведет в купальню. В красивую мраморную. С мини-бассейном. Роскошь в этом доисторическом месте. Скидываю вещи, которые превратились в груду грязных тряпок, настраиваю воду в полукруглой ванной, наливаю туда из всех склянок, что стоят на полочке. Создаю густую ароматную пену и с блаженным удовольствием окунаю замерзшие косточки. Стон наслаждения сдержать не удаётся, и он эхом разносится по комнате.
— М-м-м, просто песня, — урчит за спиной голос блондина. Вскрикнув, ухожу под воду, но меня безжалостно вздёргивают. И опять за шею. Что за любовь — хватать меня за эту часть тела? У меня есть руки!
— Нет! — бью по воде, стараюсь укрыться пеной и скрыть страх. — Астарт, пожалуйста…
— Тш-ш-ш, — губы прижимаются к уху, а пальцы оглаживают тонкую шею, — у тебя ещё будет время покричать моё имя. А сейчас не дергайся. Не хочу внушать тебе, моя маленькая вкусная девочка.
— Ты сказал, у меня полчаса, — тяжело соображать, когда тебе одновременно страшно и жарко от прохладных прикосновений. — Я не успею. Не успею…
— Ты права, мы же не хотим, чтобы к нам присоединился Дар, — кривит губы Астарт, целует в висок и, выпустив меня, уходит.
Напряженно смотрю в пустой проём двери. Жду. И когда слышу тихо хлопнувшую входную дверь, выдыхаю. Ухожу полностью под воду.
Соберись, Лина. Просто нужно получить больше информации, сохранить рассудок и сбежать вновь. Желательно утром. Или лучше дождаться этого Лестата и попросить политического убежища? Что там брюнет сказал? Если он узнает, откуда я взялась, казнит Астарта!
Моя свобода — смерть вампира. Пусть красивого, порочного, но всё же вампира. Будет знать, как похищать девушек из чужого мира.
Только вот они ведь могут меня спрятать, и тогда Лестата я не встречу. Значит, поиграем по их правилам. Сделаем вид, что внушение работает. А если прикажет переспать с ним? Или… Так, стоп, не думаем о развратном. Астарт сказал, что дождётся, когда я сама приду к нему, без яда. И внушать не хочет ничего. Значит, верит в своё обаяние? Ха! Стокгольмский синдром — чушь! Я в него не верю и, как только появится возможность, сбегу!
