– Печать святого Гильома?! – воскликнула я, прерывая рассказ Арама. По моему телу пробежала дрожь.
– Да, именно сего достопочтенного мужа, доблестного воина света и страстного защитника веры, – подтвердил Арам. – Вас что-либо связывает с ним или, быть может, он является вашим покровителем?
– Не совсем, – в задумчивости молвила я. – Однако, занимаясь переписью манускриптов в родной обители, я регулярно встречала это имя… Пожалуй, мне хотелось бы узнать об этом человеке больше, если уж его незримый образ вновь возник в моей жизни.
– Увы! – опустив голову, проговорил Арам. – Я вряд ли знаю об этом человеке – кузене самого Карла Великого – что-либо, кроме того, что он обладал невероятной храбростью и фанатичной преданностью своему Господину…
Помолчав немного, калека добавил:
– Если мне не изменяет память, к концу жизни он ушел в монастырь, но буйный нрав воина не позволял ему наладить отношения с другими монахами. Тогда, дабы обуздать свой гнев и сохранить праведность, он основал свое собственное аббатство, а также занялся ювелирным делом. Говорят, что некоторые из его работ высоко ценились монархами со всего Христианского мира и были разосланы в самые разные части мира. Впрочем, не берусь утверждать, ибо сей факт может быть не более, чем плодом моего воображения.
– Значит, быть может, он был ювелиром… – вслух повторила я мысль моего спутника. – Что бы все это могло значить?
– Это вполне вероятно. Святых великое множество. Они оставили после себя не только свое слово, но и предметы, которые охраняют нас от невзгод и творят чудеса, а потому любимы и желанны нами, храня отблеск праведности их владельцев, – ответил Арам. – К несчастью, я мало что знаю о Гильоме в подробностях – кроме того, что это имя теперь упоминается в богемских окрестностях чаще обычного… Однако, позвольте я продолжу свою историю, пока я не потерял нить своего повествования…
«Итак, став обладателем заветной реликвии, со следующим рассветом я покинул Иерусалим. Мой обратный путь в Фаранскую часовню лежал через местность, именуемую Гефаим, где испокон веков жил ужасный лев невероятных размеров, пожиравший всех, кто рискнет ступить на его территорию. Мне также не удалось избежать встречи с царственным животным. Однако, едва узрев меня, зверь принял смиренную позу, даровав возможность пройти скзвозь его владения. Я объясняю это исключительно волей Господа, который продолжал верить в меня и в который раз даровал мне защиту и возможность узреть новый день. Не покинул меня Господь и тогда, когда мой путь преградила орава головорезов. Они пытались убить меня, но стоило им обнажить свои изогнутые клинки, как с небес раздался звук ангельского горна, обративший их в бегство. Пока длился мой путь в фаранскую часовню, произошло и третье чудо. Чтобы скорее пересечь пустыню, отделяющую меня от храма, я присоединился к каравану, надеясь, что в сообществе подобных мне путь не окажется столь изнурительным. Как же я ошибался! На следующий день поднялась столь яростная песчаная буря, что торговая процессия сразу же сбилась с пути. Потерянные среди бескрайних просторов, мы были обречены на медленную смерть в борьбе с потоками песка и пылевыми смерчами. Один за другим от жажды и зноя рядом со мной гибли люди. Те, кто сумел избежать смерти от обезвоживания, исчезали в пучине зыбучих песков вместе с животными и скарбом. И твердь, и небеса возроптали тогда на нас, и не было надежды пережить их гнев.
