Изабелла потерла виски. Нет, однозначно никто из дома губернатора не должен знать, что она столкнулась лицом к лицу с Монте. Монолог Рикардо о последствиях собственного своеволия и упрямства она уже представляла в красках и не видела ему ни конца ни края. А если об этом узнает Керолайн…
Снова непреодолимо захотелось оказаться в Граните.
Но поехать туда теперь было невозможно. Скорее всего, люди Монте уже прочесывают местность в поисках следов Зорро.
Изабелла внезапно почувствовала неприятное подозрение. А вдруг они задержатся там настолько, что столкнутся с Бернардо, когда он направится туда? Или с тем слугой, который имел доступ в каменный дом. Значит, из-за нее может пострадать невиновный.
Тито ведь уже пострадал…
Девушка прислушалась. На улице было все так же тихо. Ни шороха, ни позвякивания кольца для писем на ошейнике, ни знакомого повизгивания. Она зажмурилась. Тито обязательно справится и вернется. Он точная копия своего хозяина. Он придет, что бы ни случилось…
Но ей нужно было обязательно что-то предпринять, чтобы связаться с Бернардо и обо всем его предупредить. Монте может начать действовать из-за нее. И к тому же – Изабелла перевела взгляд на стойло, в котором отдыхал Торнадо – по необъяснимым причинам все сложилось именно так, что она стала единственной свидетельницей диалога офицера и его помощника. Разве можно оставить все как есть?
Единственная успокаивающая мысль о том, что Монте, будучи в одном шаге от входа в дом Зорро, так и не узнал этого, уже потеряла свою силу, и ощущение пустоты и тревоги, зародившееся еще две ночи назад, снова начало заполнять окружающее пространство. Вчера еще невозможно было сказать, почему появились это состояние, но минувший вечер принес ответ.
Значит, необходимо было действовать. И поможет ей в этом… – девушка непроизвольно осмотрелась по сторонам и упрямо сжала кулачки, – Катрин.
***
– Задумала сбежать и оставить меня наедине с нарядами, да? – злобствовала Кери, водружая на подругу забранное ею еще вчера из ателье платье для бала. – Три дня до праздника, а у нас еще ничего не готово!
Изабелла не стала даже заикаться о том, что ее наряд был уже полностью сшит, накрахмален, отглажен и в любой момент мог быть надет для выхода в свет.
Ее подруга разбудила ее буквально через полчаса после того, как она, так и не дождавшись возвращения Тито, покинула конюшню с первыми лучами солнца, и тут же протащила по обеим гасиендам, чтобы продемонстрировать всем возвращение ненаглядного сокровища.
Надо сказать, Изабелла ожидала несколько большего давления за свой отъезд со стороны родственников и в особенности опасалась грядущей встречи с братом, но Шарлотта, к счастью, подготовила такую благодатную почву, удобренную медицинскими показаниями и предостережениями, что даже Линарес воздержался за завтраком от едких комментариев. Таким образом, не найдя соответствующей поддержки, Кери осталась в одиночестве и затаилась до момента примерки, во время которой дала себе волю и вылила на голову молчаливой собеседнице весь поток мыслей относительно одиночных ночных поездок.
Если бы Изабелла не была в том состоянии, в котором пребывала последнюю часть суток, она бы, несомненно, улыбнулась полету фантазии фрейлины, который вылился в возможность неожиданной встречи с медведем, внезапное непослушание Торнадо, страшные ночные звуки в пустом темном доме и прочие "жуткие и неконтролируемые события". Намекни Изабелла сейчас на то, что ей где-то невдалеке померещился образ Монте, Керолайн уже валялась бы в глубочайшем обмороке. А если бы она озвучила истинное положение вещей…
