Или кормить акул, или быть акулой - страница 52

Я созвонился с Арби и поехал на встречу к нему на такси, долго отговаривая Амира и Висайта от того, чтобы они подвезли меня. В такси я снова позвонил своему будущему однокурснику, и он сказал, что будет ждать на остановке у «Гранд Парка» через пять минут. Когда мы подъехали к месту назначения, Арби уже стоял и хмуро сощуривал свои глаза, вглядываясь во все проезжающие машины. Увидев меня в одной из них, он направился к нам.

– Ас-саляму ‘алейкум, – протянул руку я.

– Уа ‘алейкум ас-салям! – его рукопожатие было очень крепким.

Я из чувства такта уговаривал его сесть вперед, но он отказался и в итоге мы оба сели сзади.

– Ты знаешь точный адрес места, куда нам надо? – спросил я. – А то я совсем забыл задать главный вопрос своему отцу, с которого вообще нужно было начинать.

– Бульвар Дудаева, дом семнадцать, – обратился он к таксисту.

Солнце стояло не так уж и высоко, но все равно жгло глаза, а от духоты я уже успел целиком вспотеть. Дряхлая машина такси была нагрета настолько, что выставить локти за спущенное окошко без ожогов было просто невозможно.

На Арби было темно-зеленое поло и тонкие льняные темно-бежевые брюки, а на ногах легкие кеды. Я коротко оглядел себя – все темное и грубое. Плотные штаны, от которых в такую жару прели ноги, длинная черная футболка и массивные темно-синие кроссовки с замшей на носках. Арби показался разумно подходящим к каждому аспекту своей жизни человеком, одевшись по погоде, в то время как я оделся так, словно на дворе стоит начало осени.

– Зачем мы едем туда, Саид? Ты сказал, что расскажешь по дороге.

– Да, точно. В общем, у моего отца немало знакомых и друзей, в том числе и полезных. Говорят, он в свое время очень многим помог и многие остались его должниками, хоть он ни от кого ничего и не требует. Они сами при удобном случае пытаются оказать ему помощь, подсобить где-то делом или своими связями и знакомствами. Один из таких его «должников» – директор Медицинского Института. Мы можем прийти к нему лично с документами и освободимся таким образом от того, чтобы стоять в очередях.

Водитель оскалил золотые передние зубы в улыбке и бросил на нас короткий взгляд через зеркало заднего вида.

– По-чеченски почему не говорите? – спросил он с сильным, но в то же время приятным акцентом.

– Никаких проблем, – улыбнулся Арби.

Дальше мы говорили только на чеченском языке.

– Так вот, – продолжал я. – Мне показалось, что я могу взять тебя туда с собой, чтобы ты не стоял и не парился в очереди.

– От такого я точно не откажусь, – он учтиво кивнул. – Если это не будет проблемой, то я был бы тебе очень благодарен.

– Я думаю, что никаких проблем не возникнет. Я же не толпу с собой притащу.

– Ты отцу сказал?

– Нет, а зачем?

– Он может посчитать, что это плохая затея, – стыдливо сказал Арби.

– Нет, тут никаких проблем не будет. Если что – я отвечаю. Но, опять же, никаких проблем.

Доехав и выйдя из такси, мы оказались у железных ворот с облезлой зеленой краской на прутьях. Молодые люди цепочкой продвигались от ворот в сторону учебных корпусов.

– И куда нам? – спросил Арби.

Я растерянно оглядывался, пытаясь понять, где тут приемная комиссия. Спрашивать никого вокруг я не решался. Хоть я и любил всех этих людей искренней, бескорыстной любовью, я всегда считал себя чужим среди них. Даже не столько чужим, сколько нежелательным.