Хмышов на «носатого» не обиделся, каждому свое досталось от папы с мамой, нормальный такой себе нос, его устраивал. Зато то, что висящий «сюрприз» может разговаривать, его восхитило и обрадовало. Во-первых, это же зверюга тогда точно дорогущая, а во-вторых, она сама расскажет, кто хозяйка и где ее искать. Вот повезло так повезло.
Шуршегрем, а это был, конечно, неугомонный Илькин питомец, радости нового знакомого не разделял, хотя, раз уж парень его заметил, был не прочь воспользоваться его услугами по своему освобождению. Но вот рассуждения носатого спасателя ему не понравились: тот, сияя острыми зубами в ослепительной улыбке, умудрился проговориться, что надеется получить с хозяйки такого ценного питомца вознаграждение за спасение любимца.
«Я, конечно, любимец, и очень ценный, — рассуждал про себя метаршигл, — но вряд ли Ильмаре стоит отдавать свои последние деньги этому пройдохе. Хотя если он узнает, что денег ему не дадут, то может отказаться меня выручать. Тогда неизвестно, сколько я тут еще буду висеть.
Дозваться до хозяйки мысленно у Гремы не получилось, и за все время никто, кроме этого желтоватого лопоухого парня с крупным носом, его действительно не обнаружил. Да и не звал Грема на помощь, помня, что в нем могут опознать фронтирскую нечисть и прибить до того, как он сможет что-то объяснить.
Этот же франт в кожанке с красным кушаком о его принадлежности к опасной нечисти понятия не имел. Название «метаршигл» пропустил мимо ушей как пустой звук, и значит, если удастся смыться, то носатый потом ничего не докажет.
У каждого из этих двоих друг на друга были планы, но судьба — очень переменчивая барышня, и она не преминула послать им обоим испытание в виде неожиданных случайных свидетелей, спутав все карты.
— Бедненький зверь! — раздалось неожиданно от клумбы с пышными светло-бежевыми гигантскими пионами. — Ты, Хмышов, зачем его туда подвесил?! Как тебе не стыдно? Я слышала, что у тебя природный дар, а ты животное мучаешь.
К крежню спешила пухленькая темноволосая девушка с круглыми карими глазами и вздернутым носиком. Ее платье с тяжелыми пышными оборками, которые явно мешали двигаться, и две коротенькие косички делали незнакомку похожей на заводную магическую куколку из игрушечного магазина.
— Чего это мне должно быть стыдно?
Нарьян соскочил с качелей и встал в позу драчливого сорванца, выпятив губу, подбоченившись и выставив вперед ногу в залатанном башмаке. Парень смутно помнил, что вроде видел эту девицу где-то в академии, но кто она, понятия не имел.
— Оно там уже висело, когда я сюда пришел! — ткнул Хмышов пальцем в крону дерева. — Я, между прочим, тут думаю, как снять зверя, не повредив, и хозяйке вернуть, а ты иди куда шла. Ходят тут всякие, поучают да обвиняют почем зря!
— Ой, больно надо! — Пышка тоже надулась, но, секунду подумав, вдруг расцвела улыбкой, от которой не ожидавший такого женского коварства Хмышов подавился уже крутящимся на языке обзывательством, и предложила:
— А давай я тебе помогу? И кстати, я знаю, чей это питомец. Она вместе с нами экзамен сдавала, в нашей группе. Ее Ильмара зовут, Ильмара Лисовская, я помню, как ее после меня называли. И этого зверя помню, он с высоким симпатичным парнем ушел, перед тем как нам начали метки раздавать. — Девушка похлопала длинными ресничками, просительно глядя на оранжевеющего полугоблина. — И тебя я помню, но только фамилию, которую профессор Рослосемянкин назвал. У меня очень хорошая память, и я все запоминаю, если не отвлекаюсь.
