– Что-то случилось с отцом, раз Сания срочно поехала к нему? – поинтересовалась Тамара.
Марк не знал, что ответить. Вспомнив слова из её записки, сказал:
– Она хочет поменять обои в комнатах, говорит, что стали слишком старые.
– Одна? – удивилась Нина. – Разве вдвоём не легче это делать?
– Мне отпуск дадут только после двадцатого августа, – пожал плечами Марк и соврал: – Не получилось отправиться с ней к отцу.
Тамара положила на тарелку использованную салфетку.
– И сколько она там пробудет?
– Неделю. – Марк улыбнулся. – Мы справимся. Дети уже не маленькие, да и я довольно большой мальчик.
В кармане его рубашки зазвонил телефон. Обрадовавшись, он совершенно забыл о болезни жены и решил, что это звонит она. Марк нажал на кнопку. В трубке раздался голос Риты.
– Привет, любимый. Как у тебя дела?
Марк, на мгновение растерявшись, ответил:
– Извините, вы ошиблись номером.
***
Утром в воскресенье Марк по привычке потянулся рукой к жене, чтобы прижать к себе её сонную, сладко пахнущую тем неуловимым ароматом, который присущ только ей и так нравился ему, рука наткнулась лишь на прохладную подушку. Он вспомнил, что жены нет рядом и тяжко вздохнул. Поднявшись с постели, прошлёпал босиком на кухню и сморщился от кислого запаха прокисших продуктов. Вся столешница на кухне была заставлена грязной посудой с остатками еды, в раковине тоже высилась гора немытых тарелок, светлый кафельный пол украшали разнообразные пятна из-под томатного соуса, апельсинового сока и засохшего майонеза. Помассировав ноющие виски, голова раскалывалась от боли: вчера он от расстройства позволил себе лишнее спиртное, и теперь оно просилось наружу. Марк отыскал в аптечке аспирин, проглотил две таблетки и медленно, боясь расплескать содержимое желудка, отправился на улицу. Прохладный утренний ветерок охладил больную голову, стало чуть легче. Он добрёл до беседки и опустился на скамейку. Закрыв глаза, стал ждать, когда подействует лекарство.
– Папа, – позвал его Илья, высунувшись в окно спальни.
Марк открыл глаза и негромко произнёс:
– Не ори так, я не глухой и прекрасно тебя слышу.
– Папа, мне нужно одеться, а чистых вещей нет.
Марк поморщился: Сания совсем разбаловала детей, они уже не маленькие, но совершенно не способны позаботиться о себе, даже одежду из шкафа не могут достать.
– Я шифоньер не забрал с собой, возьми шорты и футболку с полки.
– Я знаю, где моя одежда, но на полке только неглаженая осталась и та, что давно не ношу, а которую одеваю, вся в корзине для грязного белья лежит. Мама в субботу же не стирала.
Марк сжал руками голову, удерживая себя, чтобы не наорать на сына.
– Да надеть уже ту, что есть и отстань от меня. Ты же дома, кто тебя увидит.
– Но она мятая, – возмутился Илья.
– Попроси Мию, пусть погладит тебе.
Дочь тоже высунулась в окно.
– Не могу, я сейчас гладила себе платье и припалила утюг, его надо почистить.
Марк, выругавшись про себя, поднялся со скамьи и пошёл в дом. В нос снова пахнуло застоявшим, кислым воздухом. Он распахнул все окна в доме, почистив солью черноту на утюге, погладил старую футболку и шорты Илье и платье Мии. Дети отказались завтракать на кухне из-за запаха и понесли подгоревшие гренки, приготовленные Марком, и молоко в беседку.
– Как перекусите, поможете мне убрать в доме.
Боль в голове немного утихла, тошнота прошла, и Марк принялся наводить порядок на кухне. Он потратил больше двух часов, отмывая холодильник, засохшую еду с тарелок и плитку пола от пятен.
