Антарий и Вандер прошли мимо четырёх часовых и вышли в высокие арочные ворота, ведущие из темницы на склон горы.
– Ты хорошо помнишь мир людей? – вопросил Анэру.
– Да, я там прожил там большую часть моей жизни. – отозвался пленник.
– Раз так, то сравни наши земли!
Антарий замолчал и указал на горизонт, озарённый первыми всполохами рассветных лучей.
– Наш мир подобен нам, Анэру Лингер! – воскликнул сын Лирэна.
Тусклый свет восходящей белой звезды рассеял сумрак и пред, стоявшими на высоком горном откосе, Антарием и Вандером предстало великолепное зрелище: пробуждающиеся после ночной дрёмы, густые леса на юго-западе, окутанные сизым туманом, над которым парили одинокие птицы, оглашающие окрестность печальными криками. Солнце поднималось всё выше, и по мере того, как разливался его холодный свет, меркли и гасли яркие звёзды на иссиня-чёрном небосводе. На востоке серебром блестели быстрые воды Кельвии, по ним медленно плыл белоснежный корабль с тёмными парусами. Лучи светила коснулись хрустальных шпилей Остэвейга, раскинувшегося вдали, на берегу реки. В безмолвные рассветные часы столица Эльтамиры была неповторима: её серебристые башни, храмы и дворцы искрились в утреннем свете, окутанные призрачной дымкой, они походили на иллюзию, мираж. Размытые очертания строений сливались с тёмно-серым небом, соединяя воедино даль и высь. Лишь редкие слабые огоньки мерцающие в окнах напоминали, что город жив.
– Красота вашего мира отталкивающе холодна! – заметил Вандер.
– Неужели, человеческая кровь в венах не позволяет твоему сердцу узреть красоту туманного мира? – недовольно спросил эльф.
– Не соглашусь с тобою, Антарий, люди отнюдь не слепы, и не в крови дело: мне ближе солнце и зелёные луга, чем сия белёсая пелена. Таков уж я.
– Разве люди вообще способны оценить подобную красоту? Под силу ли им создать города из хрусталя и тумана? Быть может, они могут сказать, что взору их доступны тайны мироздания? Нет… Люди не способны, глядя на чёрную гладь ночного озера, увидеть в ней звёзды.
– Да, людям не дано познать большую часть того, о чём ты ведёшь речь. – согласился пленник. – Хотя я очень сомневаюсь, что все эльфы столь благородны и высоки духом. Мерзавцы есть в любой расе и народе. Равно как и у всех наций есть положительные качества и определённые таланты …
– Назови мне хоть один, которого не было бы у нас! – с сарказмом произнёс Анэру – Люди… смирись с тем, что это – бесполезный сброд, который, подобно морским волнам, приходит и уходит из небытия обратно в небытиё. Караван пустых одинаковых лиц – вот что представляет собой человечество. Хлипкий слабый народец, которого смерть поджидает на каждом шагу… Знай, когда умирает человек, умирает всего – лишь жалкое никчёмное создание. Когда умирает один из Нас – гибнет целая Вселенная…
– Смерть трагична в любом мире, она разрывает болью на части сердце, как эльфийское, так и людское. – настаивал на своём пленник. – Терял ли ты кого-нибудь близкого в этой жизни? Разве можешь ты судить о таких вещах? Возможно, ты просто не в силах меня понять.
Сын Советника пристально посмотрел на Вандера, пытаясь понять его.
– Почему ты так ратуешь за людей, о Наргет? – эльф сделал вид, что не заметил изумлённого взгляда собеседника. – Ты обвиняешь нас, Первородных, в том, что мы впустили Зло в этот мир. Но вот только из кого состоит армия Наммтара? Ведь не из эльфов же! В её рядах лишь люди и именно они сеют разруху и смерть в наших землях, равно как и в ваших. Потому что другого род людской просто не умеет!
