Мне показалось, что он меня не слушал. Юра сидел на кровати, держался руками за голову, опустив её практически между колен, и бормотал негромко:
– Ну почему мне так не везёт?
– Юра, перестань, – я стал дальше успокаивать его.
Объяснил, что здесь вполне сносно, что нужно дать себе немного времени, раззнакомиться с разными людьми.
– Здесь есть неплохие ребята, они в меньшинстве, но они есть, и я тебя с ними познакомлю. Я покажу тебе лагерь с другой стороны! Тем более, что из него свободный как выход, так и вход (для обитателей), и тебя здесь никто насильно не держит. Я покажу тебе город и его достопримечательности.
Пока я говорил, всё время наблюдал за его реакцией, и к большому счастью, он становился чуточку расслабленней и спокойней, даже слегка улыбнулся несколько раз. После того как я закончил, Юра, посмотрев на меня уже абсолютно спокойным и где-то даже уверенным взглядом, сказал:
– Роберт, а я ведь уже планировал покончить жизнь самоубийством этой ночью. Хотел удавиться на собственном ремне.
Возникла небольшая пауза, которую я быстро попытался прервать:
– Из-за этого лагеря?!. Из-за того, что тебе здесь так не понравилось?! – спросил я, немного усмехнувшись.
– Не только… Лагерь и его обитатели, конечно же, сыграли свою роль, но есть ещё кое-что… – Юрий замолчал. Через несколько секунд молчания он опять заговорил: – В большей степени те события, которые произошли со мной за последние четыре дня… мне до сих пор сложно это пережить… переварить… Я весь, как в тумане… – посидев минуту в тишине, он снова продолжил: – Роберт, наверное, не зря я тебя встретил.
– Конечно не зря! – сказал я в ответ с энтузиазмом и похлопал его по плечу, давая понять, что он теперь не один, что у него теперь есть, если не близкий друг, то товарищ, который всегда сможет поддержать.
– Юра, ты пойми, человек не должен бояться жить и опускать руки так, как это делаешь сейчас ты. Ведь это же глупо покончить жизнь самоубийством, тем более в твоём-то возрасте. Кому ты сделаешь хуже? Только себе, не успев насладиться жизнью сполна, с её красками, как весёлыми – яркими, так и серыми – печальными, из за которых не стоит впадать в крайности… – я не успел закончить, как он перебил меня.
– Так в том-то и дело, Роберт, что я как раз и начал это делать, начал жить как человек, наслаждаться и радоваться жизни каждый день, но обстоятельства прервали этот удивительный процесс наслаждения! – возбужденно сказал Юра и опять поник головой.
– Ты не хочешь рассказать, что произошло с тобой за эти четыре дня? – поинтересовался я.
По большому счёту я интересовался не из любопытства, мне хотелось знать, насколько всё серьёзно или нет. И что от него можно было ожидать в дальнейшем. Видно было, что он не очень хотел рассказывать – от недоверия, конечно же, ведь знал он меня каких-то пять минут, но всё же, выдержав небольшую паузу, Юра решил рассказать:
– Всё началось с того, что четыре года назад я прилетел в Канаду. И мне сразу до безумия понравилась эта страна! Так сильно, что я без малейших колебаний захотел остаться в ней навсегда. Моя виза закончилась через две недели и мне ничего другого не оставалось делать, как попросить политическое убежище. Что я и сделал. Приняли меня очень хорошо. Поверь! Всё было гораздо цивилизованней, чем здесь, в «Европе» – сказал он с сарказмом, – там не было никаких лагерей… Мне сразу дали социальную помощь, я нашёл прекрасную квартиру, завёл друзей и всё шло ровно и спокойно. За эти четыре года я чувствовал себя там, как дома. Покупал красивые вещи, хорошую дорогую аудио и видеотехнику. Другими словами, создавал себе уют, – остановился Юра и взгрустнул.
