Радовало лишь одно: я давно мечтала, чтобы Эверий увидел меня красивой. Чтобы дрогнуло его сердце, оттаяло, и он стал относиться ко мне мягче, внимательнее.
Увы, увидев меня нарядной, он, конечно, удивился, даже проводил долгим изучающим взглядом. Но… мне хотелось большего. Хотя бы скромного комплимента.
Я ведь симпатичная. У меня хорошая кожа, красивые карие глаза. Тёмно-каштановые волосы почти по пояс, чуть волнистые – моя гордость.
«Ну и ладно! – осадила я себя: – Не о том думаешь, Оля».
Эверий настроил портал. Перед нами возникла мерцающая дымка, и мы вошли в неё.
Я посещала Петергоф с экскурсией и мысленно приготовилась к тому, что увижу, однако реальность превзошла самые смелые ожидания.
Во мне проснулся эстет, и я с жадностью всматривалась в огромнейший зал, наполненный светом и роскошью. В императорской резиденции удивительно сочетались строгие светлые стены, стремящиеся в небо белые арки и колонны. А когда я задрала голову и увидела люстры, словно тончайшие паутинки, сплетённые в прекрасные цветки и облепленные капельками росы, ахнула.
Вздох разошёлся эхом по залу. Димея тут же толкнула меня локтем, призывая не позорить её. Как раз успела, прежде чем к нам подошли встречающие – три придворные фреи в роскошных платьях со шлейфами и высокий темноволосый герольд, в костюме, расшитом красными полосами и золотом. Жезл в его руке смотрелся грозно, из-за набалдашника, увенчанного крупным кроваво-красным кристаллом.
Делегация придворных разглядывала нас отнюдь не приветливо, и на меня нашёл ступор. А когда начались установленные в высшем обществе церемонии – я совершенно растерялась.
Герольд, чуть задержав взгляд на статном Эверии, стукнул жезлом по мраморному полу дворца и громко огласил:
– Фрея Димея Рыжная, наследница фрея Мальена Рыжного, маркизета Пинеи, прибыла на отбор в сопровождении магвела фрея Эверия Иммарела вир Тарскийского! – В мою сторону даже головы не повернул.
Эверий учтиво поклонился, вручил приглашение.
Герольд коснулся красным кристаллом листа с золотым тиснением и витиеватыми буквами – сверкнула печать, подтверждая, что приглашение подлинное, после чего мужчина поклонился нам.
Димея с любезной улыбкой присела в почтительном реверансе. Я повторила за ней, хотя начни я корчить рожицы – моё присутствие всё равно не заметили бы, ибо без родовитого титула я здесь никто.
Гвардейцы в красных мундирах, застывшие у дверей, пугали.
Украдкой поглядывая на их грозные лица, я пожалела, что плохо знаю этикет, ибо любую оплошность во дворце заметят, донесут кому следует, а потом за это строго спросят. Именно так я чувствовала себя в сказочно красивом, воздушном дворце, в котором безукоризненный белый цвет подчёркивал сияние хрусталя, зеркал, золота.
Завершив придворные поклоны, герольд отступил, освобождая место строгой манерной даме в бордовом платье.
Она подошла к Димее, держа в руках молочного цвета бархатную подушечку. На ней лежал крупный алый кристалл, похожий на сердце.
– Претендентка, – торжественно и грозно обратилась фрея, – докажите, что вы верны императору Асельену, императрице Мелдее, наследному принцу Селебрину и Элирии. И что в сердце вашем нет места злу, предательству, мести.
– Клянусь, – торжественно произнесла раскрасневшаяся от волнения Димея и положила руку на кристалл. Он засиял.
– Проследуйте в свои покои, – дама кивком дала знак гвардейцам раскрыть двустворчатые парадные белые двери.
