– Не жалеешь, что тогда ушла? – спросила я, потягивая бордовую жидкость.
– Нет. Я не хотела во дворец и сейчас не хочу, – ее речь была плавной и завораживающей, словно подруга пыталась меня околдовать, – по правде говоря, не то чтобы я была прямо в восторге от того, что делаю сейчас. Однако это все равно лучше, чем самой бегать за женихами и плести интриги.
В тот момент Фаня напоминала мне человека, который словно пришел из другого мира. Вместо привычной дворцовой суматохи и обманчивой заинтересованности, в ее голосе звучали ноты рассудительности и спокойствия. А может это просто был расслабляющий эффект от вина.
– Да и в целом. Дворец просто не нравился мне. Он был мне противен. Я с трудом понимаю, как ты до сих пор живёшь среди этих людей, – вздохнула девушка, сделав первый глоток из своего бокала, – хотя вино вкусное.
– Я привыкла, – ответила я коротко. А потом вспомнила, как похабно вел себя сегодня граф Равнин, вынуждая меня проводить вечер в их компании. – Почти привыкла. Бывают исключения. Но жить здесь можно, особенно если смириться с нравом некоторых особ. А ты чем занимаешься?
Фаня посмотрела на меня с усмешкой, словно собиралась выдать мне некую тайну.
– Видишь девушек? – она указала на распутных красавиц, танцующих у столов с картежниками, – это мои.
– Боже, Фаня! – изумилась я, – ты сводница?
– Да, – ответила она спокойно, – я владею борделем прямо за главной площадью, и ещё несколькими небольшими домами в пригороде. Это прибыльнее и интереснее, чем прыгать вокруг Императрицы.
Мне не хватало воздуха, чтобы продолжить, и мыслей, чтобы, наконец, сложить их в связный текст.
– Значит, дворец был для тебя так плох, что ты ушла в публичный дом! – воскликнула я в полной растерянности.
– А что тебя удивляет? Во дворце я не принадлежала бы себе. Меня окружали бы эгоистичные и безнравственные люди и единственное требование, которое общество мне предъявляло – это успешный брак. Став хозяйкой борделя, я стала хозяйкой себе. Конечно, далеко не всё меня устраивает, и порой я думаю, что я обязательно найду себе более увлекательное занятие, чем управлять царством разврата. Но по крайней мере, это даёт мне такую прибыль, что уже через пару лет, я смогу уехать куда-нибудь во Францию, и больше никогда ни о чем не беспокоиться.
Я кивнула, хотя с трудом понимала ее мотивы. Лучшая выпускница Института Благородных девиц становится держательницей публичного дома, вот так поворот.
– А что? Бордели это и правда настолько прибыльно? – спросила я, намеренно переходя на шепот при упоминании слова «бордель», словно кто-то здесь мог меня осудить за это.
– Разумеется. К слову, возможно тебя это удивит, но мой бордель, это далеко не логово разврата с вакханалиями и страшными извращениями. Например, каждый год у нас в борделе проходит праздник, посвященный середине летнего сезона. Мы готовим для гостей большое представление. И это вовсе не та импровизация, которую ты можешь видеть сейчас, – она кивнула в сторону своих подопечных, танцующих на сцене и столах. – В общем, это довольно красивая, заранее продуманная, танцевальная постановка. Конечно, с определенными тонкостями, но, по крайней мере, сам танец ни к чему не обязывает. Было время, на нем выступали даже именитые балерины. Соответственно, и платили мужчины за это зрелище очень хорошо.
Я недоверчиво посмотрела на нее.
– Звучит так прилично, будто даже я могу прийти к тебе с танцем, – усмехнулась я, пока Фаня задумчиво наблюдала за своими подопечными.
