Импрессионисты. Загадка тени - страница 5

Интересно, что для фланера было важно сохранять внутреннюю невозмутимость, сосредоточенность и некий аналитический, а порой и критический, момент в восприятии окружающего. Все те художники, которых объединял импрессионизм, да и многие другие выходили на прогулку еще и затем, чтобы наблюдать типажи. В этом плане можно сказать, что все мы уподобляемся в какой-то мере художникам, когда разглядываем толпу, на что-то обращая особенное внимание. «Смотрите, как эта девушка стильно одета!», «Как со вкусом подобрано все, что на этой женщине!», «Какая у молодого человека красивая походка!» Так мы делаем некие выводы, накапливая определенный опыт.

Для Дега это был один из способов познания мира и накопления впечатлений. Благодаря фланерству он вобрал бесконечное многообразие типажей, движений, лиц, которые позже воплощал в своем творчестве. Все шло в его копилку. Более того, он даже не любил ездить в закрытых фиакрах, потому что это давало ему возможности видеть прохожих. Дега предпочитал омнибусы. Усаживался на втором этаже, чтобы сверху взирать на толпу и рассматривать ее во всех подробностях.

Э. Дега. Площадь Согласия. 1876. Государственный Эрмитаж. Санкт-Петербург

А теперь, обратившись на себя, мы должны согласиться с тем, что многие из нас очень часто предпочитают публичные места, где себя можно показать и на других посмотреть. Это понятное желание. Почему есть необходимость проецировать прошлое на нас с вами и современников? Потому что только через себя можно многое понять. Мы не отделяем себя от других. Когда мы понимаем, что Дега было интересно смотреть на людей, думается, что и ему, при всей его кажущейся беспристрастности, конечно, было далеко небезразлично, как он сам выглядит в их глазах. Возможно, именно фланерство в том числе помогало ему тренировать зрительную память.

Можно предположить, что это же его пристрастие способствовало созданию картины «Площадь Согласия». На ней он запечатлел своего друга Людовика Лепика, изображенного в движении. Причем интересно, что к тому времени развивающаяся фотография в значительной степени повлияла на сам характер восприятия художников и, в частности, на Дега, который сам увлекался ею. Нельзя сказать, что фотография опережала или каким-то образом навязывала художникам свои законы, но она подсказывала, как выхватывать и компоновать композиции – «мозаичные фрагменты жизни».

Было еще одно обстоятельство, которое повлияло на творчество европейских художников, – японское искусство. В 1878 году состоялась большая международная выставка в Париже, где были также представлены образцы и японского искусства, которые ошеломили многих художников-импрессионистов, после чего многие из них даже стали коллекционировать предметы японского искусства – от вееров до гравюр. Поддался соблазну и Дега. Но если, к примеру, Мане и Моне так или иначе использовали приемы, подхваченные у японских художников в своих картинах, то Дега никогда не «цитировал» японцев. Но при этом надо понимать, что японский стиль имел свои особенности. На примере творчества Кацусика Хокусая можно заметить, что восточные мастера просто выхватывали сюжет, не выстраивая его согласно европейским классическим канонам, отодвигая центральную линию сюжета в сторону, произвольно отсекая при этом часть сюжета. А для европейского искусства такие подходы в то время были непозволительны – что называется, абсолютный моветон! Однако активное вторжение японского искусства и фотографии произвело, конечно, переворот в сознании художников и поколебало фундаментальные основы классических традиций в живописи. И эту «революцию» стали отражать работы Дега.