– В лесу надо быть внимательным, – говорила она тихо, а её глаза поблёскивали хитринкой. – Лес не любит шума, но более всего он не терпит беззаботных дурней.
Инай не мог избавиться от ощущения, что это бабушкина забота, хоть её и не было рядом. Он поднял мешочек, благодарно улыбнулся и положил его в сумку. После, пройдя ещё несколько часов и усевшись под деревом передохнуть, он наткнулся на нечто неожиданное. Рядом, в мягкой чёрной траве, переливающейся то приятным голубым цветом, то нежно-розовым, лежала змея. Её длинное желтое тело, покрытое блестящей, чуть сиреневой чешуёй, извивалось едва заметно, а голова была безжизненно опущена. Её глаза, мутные и неподвижные, смотрели в пустоту. Инай подошёл ближе и заметил, что голова змеи была проткнута палкой, словно её кто-то намеренно убил. Но в этом было что-то странное. И снова в памяти всплыл голос бабушки. Она часто рассказывала ему о змеях, особенно об этом их виде, называемом желторезом.
– Эти змеи кусают не из злобы, не-а, а чтобы проверить тебя, тугодума, – говорила она смеясь. – Они – как проверка. Если боишься – значит слаб, и от тебя можно откусить кусок.
Инай присел на корточки, внимательно разглядывая тело змеи. Её чешуя поблёскивала в лучах света, пробивающегося сквозь листву, словно отполированное серебро в полумраке. Он почувствовал лёгкий холодок, пробежавший по спине. Бабушка всегда добавляла к своим историям мораль, и сейчас он вдруг осознал её смысл. Змея была не просто мёртвой – это было предупреждение. Возможно, это был намёк: держать сердце открытым, но не позволять безрассудству взять верх. Не увлекаться мечтами о недостижимом, а внимать каждому шагу, чтобы не угодить в беду. Он благодарно кивнул, словно бабушка могла видеть его. Её забота была не только в ягодах, но и в этих воспоминаниях, которые продолжали направлять его, даже когда её не было рядом. Он поднялся на ноги и ещё раз осмотрелся. Лес вокруг был всё таким же густым и тёмным, его тишина окружила Иная. Он продолжал путь, внимательно прислушиваясь к каждому звуку. Каждая мелочь природы оживала и становилась частью его самого. Лес не спешил открывать свои тайны, но и не внушал угрозы. Постепенно Инай начал понимать: его задача здесь – не просто пройти выбранный маршрут, а уловить скрытые послания, что лес шептал ему с каждой тенью и каждым шелестом. Всё вокруг напоминало ему, что испытания даны не для того, чтобы ломать, а для того, чтобы учить, и в каждом из них скрывается смысл, который ещё предстоит разгадать. С каждым шагом Инай всё глубже погружался в лес. Его густые черно-фиолетовые листья, переплетающиеся с багровыми и синими бликами цветени, постепенно скрывали небо. Тени становились длиннее, а свет – мягче, будто лес намеренно приглушал реальность, чтобы заставить сосредоточиться на каждом звуке и движении. Под ногами шуршали листья, а влажный мох мягко принимал его шаги, поглощая шум.
Тишина, наполненная живыми звуками леса, оказалась сродни пустоте, из которой на поверхность начали всплывать воспоминания. Одно из них вдруг возникло, яркое и тёплое, словно солнечный луч, пробившийся сквозь плотные кроны. Он был ещё ребёнком, когда родители впервые взяли его с собой на морской рынок. Это был день, который, как ему тогда казалось, запомнится навсегда. Утро началось с волнения. Мать разбудила ещё до рассвета.
