16. Далее, онтологическое доверие развивается в принятии разумным существом своего внутреннего мира как вполне отвечающего неумолимой данности мира внешнего.
17. Это означает, что движущая разумным существом эмоционально-побудительная сфера якобы точным образом соответствует принятому им за подлинность данного извне.
18. Именно поэтому запрос на отлаженную организованность миропорядка составляет самую основу онтологического доверия.
19. Отсюда наблюдение безусловного превосходства проявленной гармонии над хаосом.
20. В самом же деле, переживанию разумного существа неизбывно сопутствует глубинное предчувствие радикальной дисгармонии.
21. Глубина этого предчувствия коренится в инстинкте обреченности.
22. Забота является, по сути, ничем иным, как замещением данного инстинкта.
23. Весь парадокс заботы заключается в том, что посредством включения в нее разумное существо минует в повседневном режиме переживание своей обреченности.
24. Наряду с этим, именно заботой аннулируется чистота переживания здесь и теперь.
25. Включенность в заботу активизирует в разумном существе интуирование опосредованных причинностью пространственно-временных отношений.
26. Таким образом, погружение в заботу производится через обусловленность причинно-следственным диалогом.
27. Относительно разумного существа он функционирует по системе вызов-ответ.
28. Привычный круг обусловленности размыкается страхом.
29. Не следует смешивать страх с боязнью.
30. Боязнь органически подспудна самой заботе.
31. Она дает знать о себе через нежелательность какого бы то ни было упущения в режиме повседневности.
32. Страх же активизирует инстинкт обреченности.
33. Именно благодаря страху неумолимость гибели становится предметом переживания.
34. Гибель сама по себе пребывает вне актуального переживания.
35. Поэтому данное в страхе переживание гибели протекает исключительно опосредованным образом.
36. Первичным измерением данного переживания предстает гибель другого.
37. Гибель другого активизирует в разумном существе настороженность именно ввиду гипнотической убедительности аналогии себя и мира.
38. Вторичным измерением данного переживания предстает наличие угрозы.
39. Именно угроза актуальному наличию разумного существа наиболее действенно стимулирует в нем инстинкт обреченности.
40. Оборотной подкладкой этого инстинкта является подозрение о собственной ничтожности.
41. Боязнь призвана всегда и только к затмению этого видения.
42. Разумное существо, как охваченное боязнью, находит оправданным свое доверие к миру и аналогичной ему воплощенности себя самого.
43. Можно сказать, что единственно поддерживающим онтологическое доверие условием как раз и является боязнь.
44. Элементарное объяснение этого обстоятельства кроется в том, что разумное существо неизбывно гипнотизировано неумолимостью причинно-следственных связей.
45. Во всем происходящем им видится радикальная необратимость.
46. В самом же деле, ходом развития любой ситуации предусмотрены множественные вариации ее возможного разрешения.
47. Разумное существо находит себя обездоленным относительно данных возможностей.
48. Ввиду этого подлинно необратимой, а потому безвыходной является разве что невозможность для разумного существа быть не иначе как воплощенным.
49. Изнаночной подоплекой этой безвыходности является неминуемость гибели.
50. Таким образом, подлинный смысл онтологической ситуации разумного существа раскрывается лишь в принципе иронии.
