39. Глубинным измерением этого опыта является относительность бытийного наличия.
40. Сам по себе этот опыт доступен для разумного существа лишь только через погружение в онтологический дискомфорт.
41. Характеристикой этого дискомфорта является не что иное, как переживание боли.
42. Относительность имманентного обусловлена отсутствием абсолюта.
43. Таким образом, относительность, являющаяся выражением абсолютного отсутствия, равнозначна фундаментальному злу.
44. Это означает, что подлинное зло никоим образом не может быть абсолютным.
45. Опыт зла дается разве что в разительном контрасте с принципом блага.
46. Благо же не имеет совершенно никакой сопряженности с тем, что дается объективно.
47. Выходит, что подлинное зло выявляет неизбывно присущее имманентному качество дефектности.
48. Безусловное отсутствие абсолютного идентично несуществованию истины.
49. В претензии на существующую истину дает знать о себе руководящая архетипом универсалия опытного принципа.
50. Она состоит в признании за вещностью достаточного основания к ее наличию.
51. Истина может быть дана в опыте сугубо негативным образом.
52. Этот негатив сводится к тому, что за истиной имеется разве что безусловное долженствование к тому, чтобы быть.
53. Негативная основа истины состоит в произвольности чего бы то ни было из наличествующего.
54. Укорененность в бездне произвола говорит обо всякой немотивированной данности, как коренным образом чудовищной.
55. В чудовищности обреченного на неумолимое разложение наличия и состоит отсутствие резона к тому, чтобы быть расположенным к чувству прекрасного.
56. Ибо этим самым чувством спящее существо лишь претендует на объяснение для себя факта своей представленности тому, что ему объективно дано.
57. Произвол сам по себе совершенно индифферентен по отношению к собственным манифестациям.
58. Ибо в хаотической структуре произвола заключено неизмеримо больше, чем раскрывается в его повседневной актуализации.
59. Манифестация бездны всегда строго протекает как непреднамеренное истощение универсальной потенции бытия.
60. Именно в обреченности бытийного наличия на разложение и сквозит его кардинальное нищенство перед немотивированной бездной произвола.
61. В неумолимой разложимости всего сущего и состоит пружина фундаментального зла.
62. Это означает, что подлинное зло имеет онтологическую, а потому исключительно объективную подоплеку.
63. Тотальная разложимость сущего придает немотивированности произвола свойство энергетического вампиризма.
64. Лишь за счет него произвол утверждается вновь и вновь в характеризующем его метафизическом качестве бездонной неисчерпаемости.
65. Относительно наличествующего этот вампиризм проявляет себя через неспровоцированную агрессию.
66. Посредством данной агрессии замыкается сферический вакуум глобального страдания, пронизывающий весь манифестированный космос.
67. Страдание суть наиболее общий аспект зла.
68. Частным аспектом зла является боль воплощенных существ.
69. Только разумному существу свойственно драматическим образом интерпретировать собственную боль.
70. Драматическая интерпретация боли как раз и есть содержание исключительно этической расценки зла.
71. Качество зла для разумного существа вообще всегда имеет оценочную подоплеку.
72. Ввиду этого боль видится ему не более как неким недостаточным исключением из общего правила.
73. Правило же оно обнаруживает для себя в наитии всепроникающего блага.
