«Бар Окабама»,
Beer’loga – как будто в английском есть слово
loga.Илья сворачивает на тихую тенистую улицу и оказывается в дубовой роще – той самой, что раскинулась вокруг его гимназии. Здание Илье всегда нравилось: он гордился, что учился не в серой типовой школе, а в историческом особняке. Барельеф с головами львов, потрескавшийся фасад, римские дорические колонны. Он узнал про ордеры колонн, когда немного общался в сети с девчонкой из Челябинска, которая собиралась поступать в архитектурный. Ржали над словом «курватура» и обсуждали сериал «Отбросы». Его первая какая-никакая влюбленность, но, во-первых, ей уже кто-то нравился и она рассматривала Илью лишь как интернет-приятеля, а во-вторых, она носила некрасивые очки и одевалась как колхозница.
Он снова выходит на центральный проспект и огибает недавно построенный, грандиозный по меркам провинции молл с приличными магазинами и уличным фонтанчиком – место тусовки всей молодежи. Над моллом взошло солнце, вот уже и в олимпийке жарковато. Людей и машин становится все больше. Илья смотрит на проснувшийся город, который готовится к новому дню – такому же, как и все другие дни в году, – и осознает со всей ясностью: он здесь больше не останется. Он уезжает в Москву! Бывайте, лошары!
Илья садится в маршрутку и возвращается домой. Мать ушла, и хорошо. Он не любит, когда они дома вдвоем (то есть почти все время). Надо ей как-то сказать о переезде. Матери наверняка это не понравится, поэтому нужно придумать что-то в свое оправдание. Ладно, плевать. Он садится за компьютер и открывает профиль Лены «ВКонтакте». В другой день он бы два часа просидел над открытым пустым чатом, так и не решившись ничего написать. Но сегодня особенный день. Поэтому он пишет:
Илья 09:27
Лена, привет! Давно не общались, но я тебя не забыл и даже помню, когда твой ДР. Может, это кринжово, но с прошедшим тебя, хоть он и был давно! Желаю, чтобы все мечты сбывались, а начинания удавались! Оставайся такой же особенной, и рядом пусть будут только любящие и любимые!
Захлопывает ноутбук и с легким сердцем ложится спать.
Еще со времен вуза не меньше часа в день Илья уделял просмотру Лениных соцсетей. Он даже нашел ее старый блог на богом забытой платформе Tumblr. Картинки стали эстетичнее и концептуальнее по сравнению с теми, которые Лена постила «ВКонтакте» в студенчестве. Фиолетовый космос в бутылке. Горсть таблеток в виде сердечек на узкой белой ладони с длинными пальцами. Бушующее море, вышитое гладью и вырывающееся за пределы пяльцев. Илья знал слово «пяльцы», так как бабушка занималась рукоделием. А вот мама – нет, да и Лена, скорее всего, тоже. Дальше – фотографии очень-очень худых девушек в джинсовых шортах, надетых поверх черных колготок. Аудиозаписи Radiohead. Текстов было мало, все туманные и абстрактные, со множеством многоточий, посвященные кому-то неизвестному. Не ему, конечно. Хотелось бы, но нет. Последняя запись была сделана в 2017 году.
«Твиттер» тоже был заброшен, еще раньше, чем Tumblr. Там нашлось порядка двадцати твитов – с тех времен еще, когда был лимит до 140 символов. Ее твиты – скучная бытовуха. Первый: «Ну вот и я здесь. Еще одна бесполезная соцсеть. Что сюда писать-то?» Смешные диалоги с работы, заметки о ресторанах в Москве (была там-то, пробовала то-то), нытье о стрелке на чулке. Илья на этом моменте мог бы пофантазировать о Лене в чулках, но от слова «чулок» он всегда вздрагивал. Только Никита не называл его этой мерзкой кличкой. У Ильи неприятные ассоциации со своей фамилией: грабитель банка с чулком на голове или извращенец, надевающий женское белье.
