– Вы что, шутите? Мы хотели мальчика или девочку, а это всего лишь полевой грызун! – крикнул вслед магу Сергей, чей голос стал нетерпимее и громче. – Как нам это понимать?!
– О, я знаю, вы ждали так долго! Дайте себе совсем немного времени, примерно четыре часа, и вернувшись на берег озера вы обязательно поймете смысл моего подарка, а теперь прошу оставить меня в одиночестве, – сказал Аль, шагая спиной к огню.
Посмотрев на пламя, заслонившее собой даже выглянувшую из-за облаков луну, Таня заметила в нем силуэты птиц, животных и даже людей, танцующих диковинные танцы. Дыма, которого раньше почти не было, стало так много, что даже при всем желании она не смогла бы найти спуск и самостоятельно покинуть холм. И потому девушка лишь завороженно смотрела на буйство огня, бережно прижимая к себе крохотную, но удивительно пушистую и достаточно тяжёлую собачку.
– Нет, объясните подробнее! – потребовал Сергей и шагнул к старику, на одежде которого уже занялось небольшое пламя.
Но вдруг часть огня резко отклонилась в сторону мужчины, тем самым опалив ему брови.
– Уходите! – властно приказал Аль, смещаясь к центру костра.
Таня без каких-либо сомнений увидела, как поток огня принимает форму кошачьей лапы, мазнув по воздуху сверху вниз и отгоняя Сергея от волшебника. А тем временем дым на поляне стал напомнить жидкую манную кашу, от которого девушка зашлась в громком кашле. Осознав серьезность ситуации и понимая состояние супруги, Сергей подхватил ее на руки и, бережно прижимая к груди, бросился под уклон холма, туда, откуда они пришли менее часа назад.
Повернувшись в сторону старика, Таня успела заметить, что образы птиц и животных стали отчетливее. Они буквально выходили из костра причудливыми силуэтами, а старик лишь смотрел в след супругам и улыбался, мгновенно растратив прежний пыл и невольно сгорбился, не найдя опоры в любимом посохе.
– Ну кому же, кому, как не тебе? – прошептал Аль и, заметив призывно машущий силуэт старого друга, радостно шагнул ему на встречу.
Сергей быстро сбежал вниз по холму, заботливо неся на руках Таню и луговую собачку и желая поскорее добраться до лагеря и лечь спать, чтобы после как следует осмыслить приключившуюся с ними историю. Ноги, казалось, сами несли его по тропе, петляющей меж раскидистых сосен вниз, к реке, с таинственно журчащим водным потоком, различимым лишь по слабым отблескам полуночной луны.
Таня, держась за шею мужа, беззвучно плакала, думая о случившемся, как о неудачной шутке, ведь луговая собачка никогда не сможет заменить ей ребенка.
– Как думаешь, почему он сказал про четыре часа? – спросила Таня супруга, задумчиво поглаживая уснувшую собачку.
– За четыре часа любой костёр прогорит, после чего Аль без спешки покинет холм, а вернувшись мы обнаружим лишь остывшие угли – Предположил Сергей заботливо прижимая супругу к груди.
– Может, мы будем любить ее, как собственного ребенка, а она окажется так умна, что сможет понимать нас? – задавалась вопросами Таня, не желая чувствовать себя обманутой. – Я думаю, что мы сможем вынести что-то хорошее из случившегося и обязательно получим свой шанс. – Эти слова она говорила не для Сергея, а для себя, успокаивая разыгравшееся воображение, в котором собачка сидела в детской коляске или играла с игрушками.
Она говорила безостановочно, предполагая разные варианты, большинство из которых сводилось к тому, что им придется быть ответственными и внимательными родителями, пусть даже их ребенком будет обычный грызун. Сергей молчал, понимая, что пройдет некоторое время и, если старик пошутил над ними, то супруге будет непросто пережить подобную насмешку. Но все же, принимая объективные факты, он упорно шагал по уже знакомой тропинке к палатке, разбитой около упавшей навзничь сосны.
