Инкубатор счастья. Радость бытия - страница 2

– С вами всё в порядке? – мягким голосом обратился ко мне полицейский, видя моё сильное напряжение.

– Да, всё нормально, просто не каждый день вижу людей, разрывающихся на части, – постарался отшутиться я.

Служитель закона усмехнулся и произнёс:

– Приятного аппетита, прошу вас, продолжайте завтракать.

– Спасибо, – ответил я и сел на свое место.

Полицейский же остался стоять рядом со мной, пристально изучая меня недоверчивым взглядом. Трясущимися руками я взял вилку и нож, а отправив в рот кусок бекона, набрался смелости и спросил:

– Что-то ещё?

– Нет, – сухо ответил гвардеец и, лихо развернувшись на пятке, присоединился к напарнику, который уже начал сканирование остальных посетителей кафе.

Я очень медленно поглощал свой завтрак, стараясь выглядеть как можно естественнее. По завершении процедуры проверки остальных посетителей все они разом покинули кафе, не желая оставаться здесь ни на минуту. Я же продолжил сидеть за столом, боясь пошевелиться и думая о том, что убитый только что человек сунул мне в носок нечто, за чем, возможно, и охотились служители порядка. От этих мыслей мне стало ещё страшнее.

– Позвольте ваш указательный палец, – обратился ко мне всё тот же полицейский, – нам может понадобиться свидетель происшествия, а вы как раз находились ближе всех к преступнику.

– А в чём его обвиняют? – спросил я, протягивая указательный палец левой руки.

Ничего не ответив, полицейский отсканировал отпечаток пальца, посмотрел на результат идентификации и произнёс:

– Владимир, если следствию понадобится ваша помощь, то с вами свяжутся. Хорошего вам дня.

– До свидания, – ответил я и, посмотрев на измеритель времени, отметил для себя, что нужно поторапливаться на работу.

Полицейские вышли из кафе, а я остался совсем один, если не считать робота, которому уже некого было обслуживать. Я боялся заглянуть в носок, но в то же время любопытство распирало меня. И только сейчас, оставшись в одиночестве, я вспомнил, что бородач мне что-то сообщил. Я стал лихорадочно вспоминать его слова: «А4… 28… Бизон».

– Да, точно: А4, 28, Бизон, – повторил я про себя. – Интересно, что это означает?

Достав смартфон, я начал записывать текст, но, спохватившись, что это может быть опасно, решил не рисковать и не оставлять электронного следа. «Впрочем, запомнить эти слова несложно, используя аналогии, – размышлял я. – Тем более, это совсем просто для меня: А4 – формат листа бумаги (сколько себя помню, он не менялся), 28 – мой возраст, что я уж точно не забуду, и последнее: Бизон – это почти как мое школьное прозвище – тоже на букву Б. Вот только меня называли „Баран“, так как шёл я всегда напролом, причём не всегда в правильную сторону!»

Довольный своими размышлениями насчет быстрого поиска ассоциаций, я встал и направился к выходу. На крыльце, однако, я остановился, оцепенев от ужасной картины, представшей перед глазами: на земле, всего в пяти метрах от меня лежало тело бородача с разорванной в клочья спиной. Я отчетливо видел позвоночник и переломанные ребра, кровью была залита и половина крыльца.

– Прошу вас, обойдите справа, – любезно обратился ко мне полицейский, проверявший меня в кафе, продолжая смотреть на меня с каким-то необъяснимым недоверием.

Я повиновался и, косясь в сторону убитого, сместился вправо. Проходя мимо изуродованного тела, я обратил внимание, что светящееся табло на его руке было чёрного цвета. Я точно не знал, почему оно почернело, но предположил, что это свидетельствует о смерти носителя экрана. Не успел я сесть в свой индивидуальный перевозчик, как к месту трагедии подъехала большая черная машина с надписью «Служба безопасности России», и из нее вышли два агента, одетые во всё чёрное с большими планшетами в руках. Один направился к полицейским, а второй стал осматриваться. Мы встретились взглядом, и он прокричал, указывая пальцем на меня: