– С глубоким уважением, но у нас всех нет времени на высокомерные насмешки.
– Каков наглец? – послышались перешёптывания кардиналов по сторонам, но этому мало кто уделил внимание.
– Нагло, но справедливо, – согласился камерайт и поддержал молодого человека перед кардиналами жестом внимания. – Вначале назовись?
– С Вашего позволения, – он поднял взгляд и невольно оглядел всех присутствующих. – Я Аластор, гонец императора Вириона Мироносного, но сей визит от имени его Отца, фермилорда Геоманта.
– И сразу вопрос, – бестактно ворвался инквизитор Саммаэль, что всё это время в стороне молча наблюдал за наглецом. – Какое право фер Геомант имеет распоряжаться личным гонцом императора, не получив на то должного разрешения?
– Моё послание под грифом смерти и не терпит отлагательств, его важность неоспорима. Вам стоит выслушать меня прежде, чем начнёте судить.
– Не слишком ли много чести сему гонцу, о Отче? – Саммаэль ближе подошёл к Аластору, что покорно продолжил стоять, приклонив колено.
– Согласен много, но он уже здесь…
– Прошу дозволить мне начать? – гонец вновь позволил себе сказать вне разрешения, показывая свою бестактность.
– Начни, но думай теперь над каждым последующим словом заранее, ведь теперь от него напрямую зависит многое в твоей жизни, – камерайт нахмурился от такой растущей дерзости молодого гонца.
– Благодарю, Отче, – Аластор ещё раз поклонился и продолжил говорить в пол. – Цитадель Альказаб-нок-Вирион оккупирована врагом, – по залу пролетел ошарашенный вздох и упёрся в короткую насмешку инквизитора Саммаэля, что обошёл гонца по кругу.
– Тогда почему ты здесь, а не взываешь помощи в своих твердынях Сигор и Севоим? – Саммаэль нагло вступил в разговор, не спросив разрешение на слово. Вся эта история с империей Солнечного Гало очень сокровенна, ведь двумя годами ранее именно он был на месте этого гонца со своим докладом, и его, не доведя до конклава, здесь же и осмеяли. – Как мне помнится фер Геомант является правителем твердыни Сигор и, на минуточку, отцом императора, ведь так?
– Не без этого, инквизитор, но я здесь и моё дело воззвать к Вам камерарий, – Аластор деликатно увёл внимание с инквизитора и направил его на объект приятия решений. – Враг кровный, Отче. Прямо сейчас он у стен столицы империи Солнечного Гало. Враг порождение ереси и явил себя не для того, чтобы вести переговоры. Под чёрными знамёнами, его легионы ждут лишь одного приказа от Люцифера.
– Кто таков сей Люцифер? – камерарий принял новость достойно и с не скрытым интересом поддался вперёд.
– Сын Зари, фермилорд твердыни Адма и ближайший наследник трона империи, он взошёл на престол после смерти своего отца…
– Я так и знал! – вырвалось у Саммаэля и он показательно посмотрел в глаза камерария. Тот заметил чрезмерное внимание инквизитора, но даже глазом не повёл в его сторону.
– Кто с ним иль он один возглавляет легионы?
– Абаддон Живоглот, северянин, наместник города Шеол и генерал Небирос с южной заставы Тир-Харот.
– Чем ты можешь подтвердить свои слова? – камерарий уже встал с тронного-кресла и сделал шаг к нему, но его остановила собственная значимость.
– Не в моих интересах лгать, Отче, – Аластор вытянул перед собой ладонь и склонил голову. – Моё доказательство перстень фермилорда Геоманта с гравировкой принадлежности, – в раскрытой руке лежит золотой перстень с инкрустированным красным тлеющем углём.
