Иное мне неведомо - страница 14

«Кто намалевал это на фасаде?» – спросила я Каталину. «Ну, Эстебан говорит, что видел там парочку вчера вечером. Я думаю, они были из Большого Посёлка». Мои глаза перестали походить на деревенские, и я ответила, что наверняка так и было. Ведь если бы я признались, что написали это слово мы с Марко, она бы разрыдалась и спросила, что мы имеем против новичков. Она так и сказала бы, сеньор. Поэтому я ответила ей: «Иди и посмотри сама, а у меня Нора обгадилась». Я закончила переодевать Нору, которая заревела чуть громче. А Каталина, которая всё ещё побаивается Норы, поспешно заковыляла к площади.

«Нора, видала? Ты их видела?» – спросила я сестру. «Тут, в этом посёлке, они просто с ума сойдут. Вот увидишь, как только они поймут, что время течёт здесь слишком медленно. Сама убедишься. Они остервенеют и бросятся в лес, потому что, Нора, если козы здесь убегают в горы, то чужаки устремляются прямиком в лес. К счастью, я уже научилась ни к кому из посторонних не привязываться и тем более не любить никого из пришлых. А эти, сегодняшние, к тому же ещё и останутся здесь. Точно так же, как те самые Долорес много лет назад, ещё до того, как мы с тобой появились на свет. И тогда происходило то же самое, Нора. Всякие там «Добро пожаловать, да, мы встречаем вас с распростёртыми объятиями…». А взгляни-ка на Долорес теперь, они эксплуатируют тех, кто уступил им своё место. Однако тут, похоже, это никого не волнует. Какой-то безумец разглагольствует, что миру приходит конец, и мы все ему верим и боимся, там и сям вывешиваем креп. А когда из города приезжают незнакомые люди сюда, в эту точку на карте, где мы никого не интересуем, никто даже не пикнет, и, более того, все приветствуют их. Потому что здесь царит скука, кругом столько зелени и стоит плохая погода, вот люди и не задают себе вопросов. Впрочем, Нора, кому охота сюда приезжать?»

И тогда поджигатель, наверное, поселившийся в моих внутренностях, снова запалил свой фитиль. Опять появилось жжение. Я рассказывала всё это сестре и вспомнила, что заметила что-то особое в том, как спала незнакомка в машине. Нечто, что до меня не доходило, но вроде того, что произошло со мной в баре, когда та незнакомка опустила глаза и уставилась в пол, и я вдруг осознала моё будущее в нашем посёлке. А в женщине, спавшей в машине, я узрела отражение чего-то иного, нечто тёмное и неведомое. Я сильно разозлилась, ибо, когда чего-нибудь не понимаю, меня сразу же охватывает гнев. И ещё возник этот огонь, который из контролируемого пламени внезапно превратился во всепожирающий пожар. Мне было известно, что такое повторится. Я знала, что, как только они ступят на здешнюю землю, появится любопытство. Ты просто ничему не учишься, Лея, сказала я себе. Нам не следует интересоваться тем новым, что появляется здесь, а нужно проявлять интерес к тому новому, что находится где-то ещё. Потому что тебе становится больно, когда здешние новички уезжают или теряются.

И тогда я принялась размышлять, разжёвывать себе, как это делают задумчивые коровы, сеньор, и как я обдумываю всё это теперь, беседуя с вами. «Нора», – сказала я ей, схватила за руки и заглянула в глаза. И она выдержала мой взгляд, что случается редко, потому что Нора на такое не способна. «Ты же меня знаешь, – продолжила я. – Тебе известно, что я стараюсь, пытаюсь быть более отстранённой, ни к кому не привязываться. Ты видишь, что в моих глазах отражается вся деревня, Нора. И я думаю, Нора, полагаю, что, имея выбор, зачем людям приезжать сюда, разве что для того, чтобы быстро устать и уехать? А я тут снова буду повторять себе, что сюда приезжают, чтобы уехать, однако мы, местные, всё равно никогда не уедем». Всё это я высказала сестре, добавив: «Потому что, если козу тянет в горы, а чужака в лес, то меня влекут любопытство и любовь». Нора не ревела и не размахивала руками, словно в этот раз до неё дошло. Я задумалась и почувствовала, что моё нутро опять горит, но не от гнева, а от ожидания. «Нора, на самом деле я бы сейчас пошла и сказала им: нет-нет-нет, не обращайте внимания на эту надпись на вашем доме, мы приглашаем вас в посёлок – добро пожаловать к нам, на край света. Скажу, что меня зовут Лея, и ещё – если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь ко мне, мой дом там, в низине. Я стараюсь быть твёрдой и говорить себе, что ничего интересного не может происходить на этих нескольких улицах и что, единственное новое, что приветствуют наши края, – это постоянный мираж жизни, которой у нас нет, но из моей души исходят любопытство и добрые дела. Я не намерена проявлять к ним любезность, поскольку сельская местность и маленькие деревни не слишком любезны, но дело в том, что сейчас нутро моё горит желанием познакомиться с приезжими, или сомнением, не знаю, не знаю. В любом случае, Нора, мне надо их увидеть, чтобы вволю разозлиться на их присутствие. Нора, говорю тебе обо всём этом, – отметила я, – потому что ты должна меня выслушать и понять. Тебе придётся сделать усилие, чтобы на секунду привести в порядок свою голову и тело. Да-да-да, ты это знаешь, конечно. Нора, послушай, я отлучусь минут на двадцать, не больше. Может, даже меньше. Но ты должна сидеть здесь спокойно. А я вернусь мигом. Обещаю, что сразу же причешу тебя, заплету косы и вынесу во дворик, как тогда, в детстве, и позволю тебе жевать землю, клянусь. Не двигайся, Нора». Взглянув на соседского пса, я велела ему: останешься здесь с ней, веди себя хорошо, а если она будет двигаться, начинай лаять. Гавкай громче, если она упадёт или обгадится. Почуяв запах, начни лаять, ведь это у тебя хорошо получается. И я пошла по дороге, по которой только что бежала, прихрамывая, Каталина, а Нору с собакой я оставила в незапертом доме.