Но из «старой гвардии» у капитана остался неизменный помощник – бывалый вояка по имени Гнут. Знающий своё дело, отважный и не менее острый на язык копейщик. Единственный, кто не боится нарушить субординацию и сказать командиру всю правду в лицо. И вот он как раз сдал свой пост другому часовому и подошел к костру, чтобы перекусить и поспать.
– А вы, вашбродие, опять и глаза не сомкнули, – обратился солдат к капитану, снимая шлем. – Я, конечно, понимаю вашу озабоченность. Сам стал бояться костров. Но как же вы будете нами командовать, если не выспитесь и не отдохнете?
– Это тебя не касается. Делай свою работу, – сурово ответил дель Росс.
– Да, моё дело маленькое. Только маршируй за вами, рискуй жизнью да подвиги совершай. Но я ж тоже не лаптем деланный – понимаю, что к чему. Я же вижу, что вы себя изводите за весь тот сыр-бор произошедший. Вы раньше себя в могилу загоните, чем поймаете ентого колдуна проклятого. На вас уже лица нет…
– Заткнись, Гнут, сделай милость! Раз такой проницательный, то молчи в тряпочку. На мою честь тебе плевать, это я не сомневаюсь, но ты хотя бы за своих погибших товарищей должен хотеть отомстить!
– Да я-то хочу… Но не тем, чтобы себя в могилу загнать. Нам бы вернуться домой да дельный план составить, как и где ентого колдуна изловить. А не прочесывать каждую кочку на болоте. Оно тут такое огромное – можно до гробовой доски по нему бегать, а башни паразита не найти.
Кутейро не стал отвечать. Он уже всё сказал, что хотел, а свои планы можно обсудить с отцом-инквизитором, но никак не с болтливым Гнутом. Но старый вояка, похоже, не собирается ставить точку в разговоре. У него что-то ещё чешется на языке.
– Я того, енто… Ну, некрасиво, как баба, сплетни распускать… Но просто весь город об этом уже говорит. Вы и сами могли какие-то слухи услышать. Мол, ваша жена из-за того, что вас дома неделями не видит, начала подозрительно много времени проводить с сыном бургомистра. Ну, тем самым сморчком, который вечно ей комплименты подозрительные делал…
– И что? Это как-то относится к нашей миссии? – спокойно переспросил капитан.
– Да нет, ясный-красный. Но у меня знакомый солдатик есть в магистрате. Он мне незадолго до нашего похода в кабаке зуб давал, что видел, как ваша жена вечером с этим чинушом к нему домой шла, а утром от него выходила. Такие дела…
– Я ещё раз повторяю: это как-то относится к нашей миссии? Тебе моя жена помогает малефиков да ведьм ловить?
– Да нет… Я просто намекаю, что мы слишком часто пропадаем на миссиях. Мне-то плевать, на мою уродливую старуху никто не позарится. А у вас жена – красавица. И она, по ходу, не собирается в одиночестве скучать, пока вы отсутствуете…
– Спасибо за донос, Гнут. Но, во-первых, мои семейные проблемы – не твоего ума дело. А во-вторых, даже если я – позорный рогоносец, мне сейчас гораздо важнее восстановить воинскую честь и наказать колдунов. Если я этого не сделаю, я сам себя уважать не смогу. И этот позор для меня гораздо страшнее, чем гулящая жена. Всё, баста! Этот разговор окончен.
Гнут почесал затылок и отправил последний кусок солдатской лепешки себе в рот.
– Мда, не прокатило… Ничем вас от работы не отвлечь, – вздохнул он. – Вы и раньше были трудоголиком до мозга костей, а щаз так вообще в фанатика превратились. Сильно вашу честь растеребенели енти маги, из костра выпрыгнувшие…
– Кончай разглагольствовать и ложись спать. Если план придумаешь, как колдуна изловить, тогда говори, не молчи. Тебе жалованье платят не за бабские сплетни. Миссия превыше всего.
