Я не стал спрашивать, хотелось ли ему бросить жену и сына. Не хотелось, судя по тому, что после Ульриха родилось еще трое сыновей и дочерей. Мы распрощались и, обернувшись, я увидел, что Полина и дети тоже вышли в сад. Вот и хорошо, что может быть лучше прогулки летним вечером.
- Мы играть! – крикнул Турген и потащил Киру туда, где в кустах лежала целая гора его игрушек. Я кивнул; Полина подошла ко мне, и какое-то время мы стояли молча. Потом она сказала:
- Спасибо вам. Теперь я точно знаю, что все наладится.
- Обязательно наладится, - улыбнулся я, и мы неторопливо побрели к скамейке под деревьями. Вечер был светлым и тихим, воздух наполняли запахи цветов, и настроение было как раз для того, чтобы писать стихи о прекрасных дамах и любви. – Заклинание поможет, лекарства тоже.
Полина кивнула. Сейчас, сидя рядом со мной на скамье, она была какой-то очень мирной и очень домашней. Я не мог сказать точно, но кажется, это было именно то чувство, которое я искал после войны и не мог найти. Просто сидеть на свежем воздухе, ощущать душу и тело в гармонии и знать, что и дальше меня ждет только хорошее.
- Спасибо, - повторила Полина. – Знаете, Джейми, иногда я начинаю думать, что не хочу возвращаться. Что тут для меня тоже есть место.
- Конечно, есть, - решительно заявил я и вспомнил, как она упала с лестницы мне в руки. Ладони еще помнили тепло ее тела, прикосновение, далекий пульс. – Я хотел бы, чтобы вы остались. Чтобы мы и дальше вот так…
Я не договорил. Полина сдавленно вскрикнула и, поднявшись со скамьи, обернулась ко мне и прошептала:
- Дети. Я не слышу Тургена.
Я понял, что в саду и в самом деле тихо – а Турген обычно болтал, не умолкая, и его звонкий голос постоянно звучал где-то с краю. Но теперь было тихо, и тишина была страшной.
Мы выбежали к воротам – никого. По траве тянулся след от колес детского экипажа, который ездил самостоятельно, оснащенный артефактом, и я схватился за голову.
- Сбежали? – пробормотал я, и Полина ахнула. – Укатили на игрушке?
***
Полина
Мы выбежали за ворота – по тихой вечерней улице шли гуляющие, проезжали экипажи, но ни Киры, ни Тургена не было видно. Джейми бросился по тротуару мимо домов, я спешила за ним, подхватив подол платья – нет, в таких складках точно не побегаешь! Кира, девочка моя, только бы ты нашлась!
- Бандита моего не видели? – спросил Джейми у гуляющей парочки. Леди скривила губы в тонкой усмешке, а ее спутник махнул рукой куда-то в проулок.
- Да, катил с барышней в игрушечном экипаже, - сообщил мужчина. – Туда, кажется.
Мы побежали в проулок – и вновь никаких следов детей. Джейми остановился, схватился за лоб, словно пытался понять, что делать. Я повторяла себе, что ничего страшного не произошло, что это тихий городок, и Тургена здесь знают, найдут и вернут домой, но успокоиться не получалось. Казалось, во мне медленно поднимается огненный столб, перехватывая дыхание и останавливая сердце. Кира, маленькая, где же ты…
- Так, сейчас, - выдохнул Джейми и принялся энергично растирать ладони. – Они не могли далеко укатить, сейчас найдем…
Над его руками поплыли темно-синие ленточки – творилось волшебство. Вот они собрались в клубок, выбросили пригоршню голубых искр и, сорвавшись вниз, покатились по дорожке.
- Отлично! – обрадовался Джейми. – Я, конечно, не смеллист, но взять след тоже смогу.
Мы бежали вниз по улице, мимо аккуратных белых домиков в рыжих шапках черепичных крыш, мимо отцветающих садов и гуляющих людей – они удивленно смотрели нам вслед, словно хотели узнать, куда это бежит Джейми. Пару раз из-за забора на нас взбрехнула собака, и через несколько минут я уловила запах воды.
