Меч со свистом пронесся над головой. Я даже почувствовал сквозняк. Это Даррелл сделал свой легендарный бросок и пригвоздил проклятого к дереву.
Я вынул меч из трупа и обратным броском вернул его владельцу. Даррелл благодарно кивнул.
Вдвоем мы начали пробивать дорогу к Лексе.
Девушку уже прижали к скалам и едва не рвали на куски – Лекса едва успевала орудовать диском, которым уже весь был в крови и внутренностях противников. Девушка что-то кричала, но мы не слышали ее – были слишком увлечены битвой.
Как бы хорошо мы не бились, нас все равно оттесняли в другую сторону.
Тогда мы изменили тактику.
Дав возможность противнику выдавить нас к небольшой рытвине, мы спрыгнули вниз и рванули по ее дну к скалам. Там уже вовсю голосила Лекса.
Прыжок. Мне удалось зацепиться за куст, но не более. Выбраться из низины оказалось делом не простым.
– Держись! – прорычал Даррелл и схватил меня словно щенка за шкирку.
А потом со всей силы запустил вверх. Я сделал в воздухе кульбит, приземлился на ноги и тут же продолжил бой с проклятыми, которые успели подскочить к этому времени.
Следом из ямы выбрался Даррелл. Для своего подъема он использовал меч, который вонзал в землю и потягивался наверх.
Мы оказались рядом с Лексом. Команда вновь соединилась, а значит, еще повоюем.
Девушку наше появление, казалось, не впечатлило. Она ошалело посмотрела на нас и закричала что есть сил:
– Харпер! Это не проклятые! Не проклятые!
Их вид меня сразу смутил, но большого опыта общения с проклятыми у меня не было, поэтому сложно было что-то сказать определенное. Да, на тех, кто встретил нас в резервации, эти уродцы мало чем походили. Разве что такие же жуткие.
У тех, у настоящих холодных, шрамов на теле не было. И кожа была бледная, а не иссиня-серая, как у этих. А еще те проклятые не выражали агрессию – просто шли на нас, в той избушке, когда мы искали костюмы от чумы. А эти… Эти были словно дикие звери.
И меня словно ударила молния. Я вдруг понял, кто это такие и чьих же рук все то, что случилось со мной сейчас. Картина сложилась словно пазл.
Там, в анатомическом зале Харона, он мимолетом упомянул, что тела и все те странные действия, что делал Харон, как-то связаны с Крусхе. А старик, как теперь стало известно, любил повеселить себя и своего питомца в лабиринте весьма странными забавами. Например, охотой на людей. Правда много живых в тех краях, где жил маг-отшельник, мало можно было найти. А вот покойников, пусть и оживших… Так может он и оживлял для этого мертвецов? Маг такого уровня вполне бы мог с этим справиться.
А когда мы улизнули у него из-под носа, да еще и прихватив его безделушку, он не на шутку разозлился. И отправил своих оживших покойников в погоню. Ведь сам он не мог этого сделал, потому что дал слово. Клятву. А вот про мертвецов уговора не было.
– Не проклятые! – прорычала Лекса, в очередной раз запуская метательный диск.
– Это дело рук Крусхе! – в ответ крикнул ей я и бросился в самую гущу.
Нужно было скорее вызволять из окружения девушку.
Я ощущал какую-то потустороннюю силу в своих руках, и в особенности, когда управлялся с ножом. Он был продолжение моей руки. Он был частью меня. Будь я проклят, если вру, но я чувствовал его стальным кончиком, слово кончиком своего пальца, как мягко рассекается плоть!
Я рвал и метал, не зная устали, и лишь оставлял после себя кровавые отметины: на траве – от трупов, в воздухе – от ножа.
