Инсоленс. Пустая из Кадора - страница 11

Иногда – почти бессознательно – прищипываю кожу на запястье. Осторожно. Мягко. С надеждой. Потому что всё ещё жду, что проснусь. Что кто-то тронет за плечо, и я очнусь в тёмной машине, рядом Виктор, и скажет: «Ты задремала». Но палец оставляет след, а боль – острая, настоящая, живая.

Мы идём всё дальше, всё глубже, словно вгрызаемся в нутро этого места, и Коллегия медленно, нехотя раскрывается передо мной. В отличие от сияющего города за окном, где свет – как золото, и каждый фасад стремится к красоте, здесь – строгость, сдержанность. Графитовые тона, оттенки стали, холодные отблески. Серый камень, вытянутые серебряные жилки, чёрные опоры. Глубокие синие элементы – в тканях, в знаках, в световых акцентах. Здесь всё говорит о порядке. Контроле. Дисциплине.

Пол – полированный камень, гладкий до зеркальности. Двери – высокие, из глянцевого серого стекла, словно ртуть. Вдоль стен и под самым потолком тянутся нити света – бело-голубые, ровные, как нервные окончания у этого здания. Они не мерцают и не гудят, но создают ощущение движения, будто здание дышит и пульсирует. Когда Янгус проходит мимо, свет становится чуть теплее, чуть насыщеннее, будто признаёт его своим. А за мной, как по команде, мягко затухает – уходит в полутон, стирается, словно система знает: я чужая.

– Кто он, на самом деле? – спрашиваю, не выдерживая паузы, в голосе больше, чем просто интерес – острая, почти телесная необходимость понять, к кому меня сейчас выведут. В этом мире, где всё ощущается на ощупь, знание – вопрос выживания

– Аластор? – Янгус бросает взгляд через плечо. – Один из авриалов. Можно сказать – сверхсилестин, если хочешь упростить. Мудрый, могущественный, опасный. Всегда в тени, всегда на шаг впереди. И вечно при деле, будто этот город держится на его решимости не дать ему распасться.

Он делает паузу, взгляд его становится чуть более ироничным, на лице играет улыбка:

– Конкретно этот – командующий Коллегией Стражей. Генерал, философ, зануда и – одновременно – блестящий стратег. И да, чувство юмора у него, боюсь, не предусмотрено природой. Совсем.

– Очаровательный тип. Ты, должно быть, его любимчик.

– Ммм, – Янгус пожимает плечами. – Я – его постоянный источник головной боли. Но, как видишь, до сих пор жив. Наверное, это уже привязанность или просто азарт наблюдать, как я выкручиваюсь из самых нелепых ситуаций.

Мы останавливаемся у последней двери. Она выше и шире остальных. Поверхность гладкая, плотная, как литое чёрное стекло – ни единого знака, ни одной царапины, ничего, что выдало бы, что за ней что-то есть. Эта дверь – сама по себе вызов.

– Ну, держись, – усмехается Янгус, бросая на меня взгляд с оттенком сочувствия и азарта.

– Что за держись? – фыркаю, стараясь звучать чуть наглее, чем мне позволено изнутри. Внутри, конечно, у меня всё перевернулось. Новая реальность колет сознание и хочется хоть какой-то опоры.

– Авриал не любит долгих разговоров, – предупреждает Янгус. – Но успевает сказать за одну встречу столько, что чувствуешь себя как на экзамене, на котором забыл половину предметов.

Я машинально приглаживаю волосы, вдыхаю. Готовлюсь. Страшно? Конечно. Ещё один загадочный персонаж в моей новой, непонятной жизни, но если у кого и могут быть ответы, хоть крошечные намёки, как отсюда выбраться, – то, возможно, у него.

В тот самый миг, когда Янгус мягко толкает дверь, мне навстречу вырывается прохладный, чуть резкий воздух – будто кто-то только что распахнул окно после грозы. Я понимаю: больше тянуть нельзя. Нужно войти.